Рождение легенды. Арсений Втюрин

обучался какому-то своему делу: одни могли вправлять вывихи и сращивать кости, другие – лечить опухоли и волдыри, имелись зубоволоки и глазники, бабичьих дел мастера, а также исцелители хвори и простуды. Страждущих было не счесть, а потому работы всем лечцам хватало, – Горазд прикрыл веками глаза, словно что-то вспоминая. – Меня же, ещё совсем маленького, отдали в ученики к лекарям. Так звались лечцы, которые состояли при княжьей дружине. Войны в те годы велись часто, и людей в них калечило – не счесть. Вот там я научился резать и прижигать плоть, чистить и зашивать раны, отрезать руки и ноги, стал разбираться в лечебных травах и мазях, познал много весьма нужного в нашем деле. Людских страданий, крови и смертей насмотрелся досыта!

      – А я тоже травы целебные знаю! – хвастливо воскликнул мальчик.

      – Что ж, назови их, коли помнишь!

      – Подорожник, мята, полынь, крапива, лук, чеснок, хрен, – затараторил малыш.

      – Всё, всё, хватит! – засмеялся лекарь. – Вижу, ты больше моего о травах знаешь! А вот какое питие больным людям давать следует, о том ведаешь?

      – Мёд, молоко коровье и кобылье, сок берёзовый, квас!

      – А ещё? – улыбнулся Горазд, поддразнивая ребёнка.

      – Мёд, вино, пиво! – мальчик понял, что лекарь шутит с ним, и ответил ему тем же.

      Не часто ребёнку приходилось вот так спокойно, весело и доброжелательно разговаривать со взрослым человеком. И от этого он был просто счастлив.

      – Ну а что нашему телу важно в любом возрасте и во всякую погоду? Где простуду лечат, суставы распаривают, вывихи вправляют?

      – Это ты, никак, про баню говоришь? – чувствовалось, что мальчик уже освоился и осмелел. – Париться я тоже люблю, а потом в реке купаться!

      – Что ж, у нас, оказывается, есть много общего, потому жить нам надобно дружно. Я тебя делу своему учить стану, а ты мне во всём помощником будешь!

      Так началась новая жизнь, которую ему выбрали боги.

      Глава 10

      Высокого роста седовласый поджарый мужчина медленно шёл по двору и думал о том, что лишь повеление князя Гостомысла вынудило его прийти сюда.

      Он не знал, о чём будет говорить с чужой для него женщиной, а потому всеми силами пытался оттянуть эту встречу. Но, как только нога оказалась на нижней ступеньке крыльца, Кагель отбросил всякие сомнения и потянул резную ручку массивной дубовой двери на себя.

      Княжна ждала гостя в передних покоях на первом этаже, расположившись в огромном кресле среди мягких подушек.

      Одного взгляда, брошенного на её лицо с близкого расстояния, хватило для того, чтобы понять: годы не пощадили ее. Как, впрочем, и его самого.

      Кивком головы он поприветствовал женщину и, подойдя поближе, молча опустился на широкую скамью спиной к двери.

      Вилена заговорила первой:

      – Я догадываюсь, что ты не изъявлял желания видеться со мной, Кагель. Но, хочешь того или нет, мы до сих пор муж и жена, а потому нам нужно решить, как станем жить дальше в Новогороде по соседству.

      Её голос звучал монотонно и размеренно, безо всяких