Бегство в пустоту. Александр Чернов

которую разбил ваш брат. На звонки он не отвечает, где находится – неизвестно, поскольку до нас дошли слухи, что Илья кого-то убил и его объявили в розыск. Так что, что нам делать, мы с Семеном просто ума приложить не можем.

      В этот момент девица покачнулась и крепче взялась за калитку. Только сейчас я заметил, что она сама была не без греха и находилась в легкой форме опьянения, о чем свидетельствовал доносившийся до меня запах алкоголя, немного косившие у Анны глаза и иной раз проступавшее на ее лице глуповатое выражение.

      Услышав обличительную речь из уст хозяйки дома, мы с Ксенией растерялись. Леденева, разумеется, в большей степени, поскольку дело касалось ее родного брата, мало того, что обвиняемого в убийстве, так еще и угнавшего машину и раскурочившего два автомобиля. Ксения на некоторое время потеряла дар речи, а когда обрела его, то пробормотала:

      – Этого не может быть!

      – Что значит не может быть?! – вскинулась Анна. – Вас что, отвести на штрафстоянку и показать нашу разбитую машину? Или показать повестку, по которой Семена в понедельник вызывают в полицию для дачи показаний по делу об аварии? Слава богу, что хоть без жертв обошлось. Но Семен молчать не будет, скажет, что машину Илья угнал.

      В этот момент дверь в дом открылась и на крыльцо выкатился невысокий, крепкий как боровичок мужчина лет под тридцать пять, одетый в майку-борцовку темно-синего цвета и боксерские зеленые шорты, на основе которых выпускают семейные трусы. У мужика была бритая, абсолютно круглая голова, прочно сидевшая на мощной шее. Раз круглая голова, то и лицо, естественно, у него было круглым, напоминавшим солнце, каким его рисуют дети. Только на детских рисунках солнце улыбающееся и уголки рта у него приподняты вверх, а у этого опущены. А в остальном похож – круглые глаза, пипкой нос, пухлые румяные щеки. Судя по цвету бровей, мужик, когда не брил голову, был натуральным блондином. Он так же, как и Анна, находился под кайфом, но в отличие от девушки, пребывавшей в подпитии, находился в средней степени опьянения, о чем недвусмысленно говорил его мутный взгляд и неуверенность движений.

      Взгляд мужика скользнул по двору, «зацепился» за нашу троицу, стоявшую у калитки, и стал фокусироваться. Анна обернулась на звук открывшейся двери.

      – А вот и Семен! Сейчас он вам задаст, – многообещающе, злорадно и мстительно сказала она.

      Между тем супруг Анны поймал в фокус Ксению, признал в ней знакомую и мрачно ухмыльнулся.

      – А-а, сестренка моего закадычного дружка пожаловала, – словосочетание «закадычного дружка» он произнес зло и презрительно. – Глаза бы мои вашу сволочную семейку не видели! Тебе Анька уже рассказала, как твой брательник меня подставил?

      Семен был босиком. Не надевая обуви, он так босиком и пошел по двору к калитке. Он шел, набычившись, с угрожающим видом.

      – Где этот козел прячется? – проговорил он каким-то утробным голосом актера, снимающегося в фильме ужасов. – Говори, сука, мать твою! Я хочу ему в глаза посмотреть.

      Этот тип начисто игнорировал меня. Очевидно, ослепленный своей