Пока отражение молчит. Демид Легет

Орсини, Валленберг, де Круа, чьи амбиции лишь сдерживались хрупким авторитетом старого Короля, – немедленно, забыв о приличиях и скорби, вцепилась друг другу в глотки. Воздух столицы, и без того душный от летней жары, мгновенно наполнился густым ядом интриг, запахом предательства, скрипом перьев, выводящих тайные договоры, и липким, тошнотворным предчувствием большой крови. Империя, лишенная своего символического стержня, зашаталась, готовая рухнуть в бездну гражданской войны, в хаос, из которого она когда-то с таким трудом выбралась.

      «Идеальный момент», и, – подумал Курт, получив известие в своей аскетичной келье в Храме Молчаливых Книг… Он не выразил ни удивления, ни скорби. Лишь холодный, расчетливый блеск появился в его темных глазах. Хаос был его стихией. Хаос создавал возможности для тех, кто был достаточно умен и безжалостен, чтобы ими воспользоваться.