Лунные девочки. Лорэ́ Отоньо

с белыми пятнами – так рвалась на улицу, что натягивала поводок и вставала на задние лапы.

      – Вася, привет! – крикнула я и сделала шаг в сторону соседа, но он остановил меня движением руки.

      – Помним о дистанции, – сказал он. – Как ваше здоровье? Как Рита?

      Я из вежливости поблагодарила его за заботу и спросила про Нину – почему мы давно ее не видели.

      – А-а-а, – поморщился он. – Спроси, когда я ее видел. Она сейчас днюет и ночует в больнице. У них не хватает медсестер и санитарок. Не врачам же утки из-под больных выносить.

      – А я как раз хотела у тебя узнать, как она там, есть ли новости с той стороны?

      – Нинка в кардиологии работает, от больных с новым вирусом отказалась, они в отдельном крыле лежат. Зарплаты в спецотделении получше и премии отличные, мы на новую машину смогли бы накопить за полгода, но Нинка рисковать не хочет. Поэтому знает она не больше моего. Да и уволят в один момент, если языком чесать. Мы даже по телефону ничего не обсуждаем. Правда, жаловалась мне, что скоро все врачи у них заболеют, средства защиты не помогают, каждый день кто-то из персонала «складывается».

      Мне показалось, что с последней нашей встречи голос Васи стал более глухим: как будто он пытался говорить между приступами кашля. Бублик скулил, «ловил» взгляд хозяина, несколько раз обкрутил его ноги поводком и раскрутил обратно. Вася кивнул в сторону пса:

      – Пойдем мы, а то он прям здесь нассыт.

      – А про лекарство ничего не известно? – выпалила я, но Вася, не обернувшись, мотнул головой и зашел в лифт. Бублик визгливо залаял от нетерпения.

      Я вздохнула и вернулась в квартиру. Понятно, что Вася вряд ли выдал бы правду, но была надежда, что он знает какие-нибудь сплетни: что происходит с больными и почему они не умирают, работают ли над вакциной, как лечат вирус. Я сорвала маску и перчатки, помыла руки и умылась в ванной с хозяйственным мылом, вернулась на кухню, не глядя, протянула руку за своей чашкой с чаем, а той не было.

      – Я помыла, – сказала Рита, проследив взглядом за моим жестом.

      – Если бы я составляла топ твоих отвратительных привычек, эта была бы на первом месте. Зачем мыть чашку, в которой есть чай?!

      Рита пожала плечами.

      – Бардак меня нервирует. Так что сказал Вася: сложно оформить пропуск?

      – Я не спрашивала.

      – О чем вы тогда говорили?

      Я пересказала нашу с Васей беседу и поняла, что эмоционально вымоталась. Последние несколько дней дались особенно тяжело: работы почти не было, целыми днями я лежала в кровати и листала ленту в соцсетях. Иногда открывала окно, чтобы подышать свежим воздухом – прохладным и влажным, но и двух минут хватало, чтобы замерзнуть. Деньги на карте таяли, и радовало только то, что я успела отложить сумму, необходимую для оплаты аренды за месяц.

      Все чаще перед глазами мелькали образы из детства, хотя я старалась не вспоминать те годы. Сцены возвращались в виде снов или предрассветных видений: мать уходит на работу и на трое суток запирает меня в квартире.

      Из