Маска Верного Предателя: Дворец Павлина. Angel Grou

обязанности, но ты уже их не исполнил, алкоголик хренов. – Люк, как в прочем и его племянница удивлённо переглянулись, а после глянули на Реншу. Тот же молча сверлил брата взглядом, пока он лишь недовольно закатил глаза.

      – Ой, ну ладно тебе. Ладно. Иди. Я за Лю Сянем посмотрю. – кашлянув, Гюрен тихонько продолжил пить, пока миссионер недовольно вздохнул, после глядя на свою знакомую.

      – Ну, мы идём? Показывай дорогу. – ведьмочка, явно поражённая таким поведением мужчины лишь кивнула.

      – Да, пошли. – на этом дуэт вышел из помещения на свежий воздух. Солнце ещё не село за горизонт и мягко освещало всё происходящее. В такую погоду только за руки держаться и по набережной прогуливаться, но стоящие рядом должны были нести труп и это явно вызывало бы особенное внимание со стороны любого, кто решил бы рядом проходить.

      В прочем проходка по «набережной» всё равно случилась. От моря отделяло небольшое кустарное насаждение, но на то можно было хотя бы взглянуть. Пахло рыбой и водорослями, говоря проще, запах был специфический, но всё ещё перебивал смердь, что потихоньку начинала исходить от лежащих в мешке останков. Солёный запах, наверное, только усиливал запах крови, но проповедующий привык уже к таким ароматам. Это был далеко не первый раз, когда ему приходилось носить трупы, но чаще всего это делал именно Гюрен. Такое разделение случилось как бы случайно, но причины тому были. Реншу хорошо терпел людей, имея достаточно эмпатии и желания внутри себя, что бы почти ежедневно выслушивать их жалобы и просьбы, тогда как Гюрен этим не слишком хотел заниматься и, если говорить честно – он не хотел даже думать о том, что с прислужниками и советниками нужно говорить о чем-то, кроме того, кого и куда убить или закинуть в канаву.

      Как не странно, генерал из Гюрена всё ещё был хороший. Несмотря на любовь выпить, команды он раздавал правильные и честные, с бойцами тренировался регулярно, лишних людей никогда не дёргал. Но пока время было мирное, любил скорее напиваться и спать, с женщинами, и поодиночке, и ему это разрешалось. Причины тому были просты и понятны: время было мирное. Революций не предвиделось и даже если так – гвардеец всё равно следил за этим, регулярно сам отъезжая из храма и проезжая по близлежащим городам, выявляя обстановку. В Линбург он ездил скорее за компанию и последние пару лет даже не приезжал вместе с братом, оставляя с ним свою правую руку, так как разбирался с каким-то революционным движением, которое даже подавил. Кажется, убили всех не согласных, но Реншу не слишком углублялся в это. Гюрен сам писал отчёты по этому поводу и Реншу, хоть и получал их от него лично, не всегда чётко разбирался в том, что в них было составлено. Получая объяснения конечно все становилось понятно, но без них разобраться в этой писанине было трудно. Так братья и доверяли друг-другу, ведь разделив обязанности им было куда легче работать. Они могли прикрывать друг друга и параллельно были беспрекословно хороши в своей сфере общего собрания. Гюрен – войска и подавление каких-либо повстанцев, которых с каждым столетием