Роман с продолжением. Илана Петровна Городисская

несмотря на свою невзрачность, выглядела лучше, и даже милей, чем в теперешнем облике. А еще ей пришло на ум, что ее сомнения по поводу Шахара развеялись. Опять таки, из-за Лиат. Эта коротышка спала с ним после нее… Неизвестно, сколько еще женщин спали с ним после нее. Но это и не важно. Важно лишь то, что она была у него первой.

      Складывалась интересная логическая цепочка. Шели Ядид, в замужестве Шломи, под гнетом собственных проблем, дала ей зеленый свет поступать, как она хочет. Дана Лев, с ее педагогичным подходом, достучалась до ее души и посоветовала ей мудрые вещи. Но именно возникновение на ее пути Лиат Ярив подействовало на нее отрезвляюще. Все-таки, она дура. Набитая дура. Ей надо было непременно ответить Шахару!

      Может быть, еще не поздно это сделать? Эсэмэс ведь на то и хорош, что не обязывает к быстрой реакции. Ей даже не нужно будет оправдывать свое молчание.

      А что потом?…

      Об этом «потом» Галь предпочитала не думать. На нее столько всего свалилось сразу, что нельзя было действовать сгоряча. Нужно было окончательно утвердиться в своем решении, в спокойной и тихой обстановке.

      Женщина знала, где проведет остаток этого вечера. Там будет последний ее оплот. Если рухнет и он, тогда… Тогда она утешится тем, что главные приобретения сегодняшнего дня, спланированные ею на трезвую голову – газ и перочинный нож – уже лежали в ее сумке. Потому, что завтра ей будет просто не до них.

      * * * *

      Здесь сторожили тишину кипарисы, сосны, розы на подстриженных кустах и посаженные совсем недавно, судя по вспаханной земле, фиалки. Золотая лента фонарей все так же тянулась вдоль всей главной улицы фешенебельного района. Маленькие лампочки горели и вдоль террас уступчатых домов, по которым прохаживалась Галь. Она ходила взад-вперед по террасам комплекса зданий, где жил, или все еще живет Шахар, и думала о них двоих.

      В этих местах прошла вся ее юность. Ей был знаком здесь каждый камень. Здесь до сих пор ее пьянили своим ароматом хвойные рощи и цветы. Здесь был ее потерянный рай, за воспоминания о котором она неистово цеплялась, досадуя на то, что его нельзя забрать с собой, как фотографию, и спрятать у сердца. Правда, когда она училась в экстерне, то старалась заглядывать сюда как можно реже, а после поступления в Академию Исскуств и вовсе перестала приходить. Но, тем не менее, именно здесь она когда-то представляла себе свою дальнейшую жизнь с ее вечным возлюбленным, в возведенном ею воздушном замке. Замке, ставшим для нее заказанным после печального события, перевернувшего их жизни.

      Сейчас район был погружен во мрак и спал. Пустынный балкон пентхауза Шахара, как и другие балконы, не был освещен. Было так тихо, что казалось, что все – мираж. Что она вновь попала в сказку. Ночную сказку.

      И все же, Галь, не без досады, отмечала про себя, что, при близком рассмотрении, этот богатый район выглядел весьма запущенным. Об этом свидетельствовали поблекшая облицовка стен, кое-где потрескавшийся асфальт, выцветшая краска на перилах лестниц. Двенадцать лет пронеслось над этими улицами,