Роман с продолжением. Илана Петровна Городисская

я прошла через самый ад! Чудом осталась здоровой и полноценной! Я отстроила себя заново по кирпичикам. Мое отношение к мужчинам и к людям в целом изменилось с тех пор навсегда. Я стала властной и циничной «госпожой-руководителем», как ты сама меня назвала. Я научилась жить для себя. И, невзирая ни на что, я ценю и уважаю те жертвы, которые принесли для меня тогда мои самые близкие, включая тебя, Дана, чтобы я выжила и добилась успехов в жизни. Как же, после всего, мне принять его обратно? Разве этим поступком я не предам себя самое, а также тебя, Шели, маму, и даже Одеда, который столько всего от меня стерпел?

      Дана терпеливо выслушала ее, то и дело наматывая на вилку макароны и отправляя их в рот. Когда же ее молодая собеседница выплеснула все, что было у нее на языке и в душе, и пригубила стакан воды, чтобы охладить свой пыл, она мягко попыталась ее вразумить:

      Меня удивляет то, что спустя долгие годы, и добившись в своей области успеха, о котором многие женщины твоего возраста могут только мечтать, ты все еще живешь прошлым и не отпускаешь его. Отпусти! У каждого поступка, даже самого скверного, есть срок давности. Мне кажется, что срок давности ошибки, которую Шахар совершил по отношению к тебе, давно истек.

      Галь опешила. Ей показалось нереальным, что Дана Лев, лишившаяся из-за ее истории своего рабочего места в школе, говорила ей такое. Ладно Шели, – у нее свои заботы, но их учительница?

      Неужели ты серьезно? – надрывно проговорила она. – Наша директриса была готова разве что убить тебя из-за того, что ты вступилась за меня, а ты мне – о сроках давности?

      Правлению нашей директрисы по-любому пришел конец, – презрительно отозвалась Дана. – Она получила свое сполна. Школа на грани банкротства. Лучшие ученики покидают ее один за другим. Им на смену пришла настоящая шантрапа, которую вынуждены принимать, лишь бы не закрыться. Если бы я осталась работать там, то непременно пошла бы ко дну вместе со всеми. Зато благодаря тебе, сегодня я – профессор университета.

      То, что недоброй памяти директриса уходит в отставку, как побитая собака, и что бросившие ее на произвол судьбы училки прозябают в их когда-то престижной школе, помогло мало что знавшей обо всем этом Галь вновь поверить в справедливость.

      Но она не воодушевлялась. К тому же, ее напрягала вероятность того, что Дана Лев, подобно Шели, призовет ее принимать решение самой, и она снова попадет в водоворот безутешных эмоций.

      Ты нарочито оборачиваешь дело в мою пользу, – проворчала она.

      Отнюдь, – покачала головой Дана. – Девочка моя, время дает нам возможность взглянуть на вещи широко. Я всегда предчувствовала, что в должности руководителя выпускных классов меня не ожидало ничего хорошего, хоть я и старалась оправдать оказанное мне доверие. Я говорила вам это еще на нашей прощальной вечеринке в моем доме. Мое предчувствие многократно подтвердилось. Поэтому, все, что ни делается – к лучшему.

      Опять твое любимое клише! – строптиво воскликнула Галь.

      Клише – на то и клише, что оно отражает реальность, – парировала Дана Лев и продолжила: – Ты сама убеждаешься, что все