Вор воспоминаний. Дж. П. Роуз

пыли, ударил запах любимого папиного лосьона после бритья – он исходил от ткани. Ваниль с древесными нотками обволокла Тайриса, как будто папа снова стоял с ним рядом.

      – Нет! – Тайрис затряс головой. Сердце неслось вскачь, он стукнул кулаком по дверце шкафа, захлопнул её, будто запирая в клетку дикое животное.

      Потом развернулся, судорожно хватая губами воздух, привалился к шкафу спиной. Почувствовал, как что-то царапнуло шею, глянул, всё ещё тяжело дыша, и увидел здоровенную чёрную сколопендру – она выползла из щели между дверцами шкафа ему на плечо. Он, вздрогнув, смахнул её на пол.

      – Братан, привет, прости, если я… – начал было Марвин, появляясь в дверях, но тут же умолк и уставился на Тайриса. – Тай, ты чего? Тай?

      Тайрис пытался хоть что-то ответить. Грудь сдавило, сердце билось так быстро, что закружилась голова.

      – Тай?

      – Я не могу дышать! Не могу! – Тайрис хватал воздух и сам слышал страх и панику в собственном голосе.

      – Тай, позвать тетю Патти?

      Тайрис качнул головой, вдохнул медленно, глубоко, как его учил Джонатан, сосредоточился на том, чтобы выровнять дыхание. Только бы не заплакать. Нет, я не буду плакать. Он не хотел, чтобы пришла мама, она сейчас такое устроит! Вот только при каждой панической атаке – а они у него начались с марта – он чувствовал, что задыхается, как будто в горло вбили клин.

      Его это пугало… каждый раз казалось, что он сейчас умрёт. Но одновременно он чувствовал себя идиотом, слабаком, ненормальным. Вот только этого он никому не скажет даже под страхом смерти, а уж маме тем более. Хоть режь его.

      Тайрис дышал носом и смотрел на Марвина – тот удивлённо хмурился.

      – Порядок. Всё уже хорошо. – Он попытался улыбнуться. – Правда всё хорошо.

      – А что это было, Тай?

      Он повёл плечами.

      – Да ничего. Просто… астма, – соврал Тайрис. – Только маме моей ничего не говори, ладно?

      Марвин явно изумился:

      – У тебя астма? Бабуля никогда об этом не говорила.

      – А с чего бы! – рявкнул Тайрис, уже жалея, что не придумал другой отмазки.

      Марвин скорчил рожу:

      – Так ведь с астмой бегать нельзя, да?

      Тайриса будто накрыло облаком. Про бег он вообще старался больше не думать… Раньше это было его любимое занятие. Единственное, чем он действительно хотел заниматься. Даже мечтал о том, чтобы в этом году на чемпионате для школьников по лёгкой атлетике побить национальный рекорд на дистанции 800 метров. Надеялся, что сможет. Очень серьёзно готовился к этому сезону, к забегу, к выстрелу из стартового пистолета. Всё остальное не имело никакого значения, а потом в марте привычный мир перевернулся с ног на голову. Ничто никогда уже не будет прежним, вряд ли он снова наденет беговые кроссовки. Какой смысл? Теперь вообще ни в чём нет никакого смысла.

      Тайрис ещё раз поглядел на двоюродного брата. Не любил он лгать, а теперь вот придётся лгать дальше.

      – Да нет,