Вор воспоминаний. Дж. П. Роуз

понял, – резко перебил её Тайрис, точно зная, о чём речь.

      Они зашагали вниз по дорожке, но Тайрис то и дело оглядывался через плечо на деревья на склоне. Было по-прежнему жарко и влажно, но он весь дрожал, кожу покалывало. Откуда это неотвязное чувство, что за ним следит что-то… или кто-то?

      Глава 5

      Ещё и девяти не было, а на улице совсем стемнело. Густой лес смутным силуэтом вырисовывался на фоне ночного неба, на котором лишь в нескольких местах мерцали звёзды, у самого горизонта висел полумесяц. Жара так и не спала, Тайрис чувствовал, как по затылку ползёт струйка пота.

      Он вышел на крыльцо. Там горела электрическая лампочка, к которой слетелись десятки насекомых – ползали, заслоняя свет тёмными тельцами.

      – Бабуля, привет, а я тебя искал, – сказал Тайрис вежливо, глядя, как бабушка развязывает холщовый мешочек с рисом.

      Бабуля подняла глаза, широко улыбнулась внуку. Даже в полутьме глаза её ярко блестели.

      – Ах, Тай, совсем большой мальчик. Какое счастье, что ты тут у нас. Уж как я рада, что ты приехал на каникулы. Такую радость доставил старушке.

      Тайрис против воли улыбнулся, против воли почувствовал стыд за своё поведение, против воли подумал: вот бы всё было иначе. Да, ему совсем сюда не хотелось ехать – и сейчас не хочется здесь быть. Но всё же не поспоришь: повидаться с бабушкой приятно.

      – Бабуля, – начал Тайрис, пиная ногой пустоту, – я просто хотел сказать, что, ну, в общем, я извиняюсь. Ну, что разозлился на Марвина. Я это зря.

      Он ждал, что бабуля ему ответит, но она просто подошла ближе, заключила его лицо в ладони. Они были мягкие, гладкие, к щекам будто прижалась вата. Тайрис чувствовал, как они дрожат.

      – Тай, не за что тебе извиняться. Я всё понимаю. Хочешь орать во весь голос – тут самое подходящее место. Ты среди тех, кто тебя любит. И мы хотим помочь тебе это пережить. – Она помолчала, улыбка омрачилась грустью. – Ничего, Тай, настанет день, когда солнышко опять станет тёплым, уж ты поверь.

      Тайрис кивнул, пожевал щеку в надежде, что бабушка ничего больше не добавит.

      – Ты у нас мальчик храбрый, Тай.

      Он посмотрел на неё. Не чувствовал он себя храбрым. Сам плохо понимал, что чувствует, но ему страшно надоело слышать эти слова.

      Бабушка, будто прочитав его мысли, подмигнула:

      – Тебе, наверное, это уже сто раз говорили, но ведь так и есть. Ты очень храбрый, как и твой папа.

      Он отстранился. Не собирался он ей грубить, бабушка всё-таки. Но зачем она делает то же, что и все остальные? Сперва приласкает, потом пытается разговорить. Как вот поступал и Джонатан. Так вот, он на такое не поведётся. Не о чем тут говорить.

      Он смотрел: бабушка взяла горсточку риса, стала рассыпать его по крыльцу.

      – Ты что делаешь, бабуля? – спросил Тайрис в попытке её отвлечь; впрочем, ему на самом деле было интересно.

      – Каждый вечер так делаю, – ответила она, доставая из мешка ещё горсточку.

      Тайрис