Не грусти. Алина Кропотов

кровь местами потрескалась и осыпалась. В отражении ложки на неё глядело чьё-то бледное лицо с чёрными разводами туши под глазами. Волосы сбились в колтуны. Высохшие губы с мелкими подсохшими язвами тронула мимолётная улыбка. Она поняла, что давно не расчёсывалась, не умывалась и не чистила зубы.

      – Чё ты не переоденешься?

      – У меня нет другого.

      – Ты можешь попросить у медсестёр, тебе выдадут всё, что нужно. Мыльное-рыльное там, разве что кроме трусов, – Мая не отреагировала. – Родители знают где ты?

      – Она, наверное, уже знает, – Мая накрутила прядку на указательный палец.

      – Мать?

      – Инна.

      – У вас натянутые отношения?

      – Может быть… мне кажется она всегда ненавидела меня.

      – Почему?

      – Наверное из зависти – у меня вся жизнь впереди, и я так неправильно ею распоряжаюсь – ей всегда хочется всё поправить. Она смотрит на меня очень плотоядно, – Мая дернулась от внезапного холодка, прокатившегося по телу. – Почему ты так добра ко мне?

      – Не знаю, увидела тебя в столовой вчера – стояла как потерянный щенок – вот мне тебя и жалко стало. К тому же ты такая молоденькая – сюда не часто таких завозят.

      – Не надо меня жалеть, я в порядке.

      – Ну хорошо, не буду, – проворчала Саша. – Видела новенькую?

      – Высокую с длинными волосами?

      – Ага.

      – Видела.

      – Представляешь, я узнала, что она сама сдалась сюда. Дурдом, – рассмеялась Александра, и её короткие волосы задёргались в такт.

      – Почему?

      – Как я поняла, у неё БАР. Биполярное расстройство, если не в курсе. Начался депрессивный период, и она это, чуть не того, – она закинула на себя невидимую петлю и затянула. – Но одумалась. У неё же сын восьмилетний, поэтому поехала к психиатру на Яковлева, считала выпишет антидепрессанты, а он ей вместо этого сразу же путёвочку и оформил.

      – Я думала, ей лет двадцать, – вяло отметила Мая.

      – А тридцать не хочешь? Лицо-то её видела? Страшная, как моя жизнь.

      – Как-то не обратила внимания.

      – Ты познакомься с ней, небось подружитесь. Ваши обычно вместе держатся, – бросила она напоследок и исчезла, оставив девушку в недоумении.

      «С каких это пор это стало объединяющим фактором? Мы же не онкобольные. Даже Дюркгейм не отмечал положительной динамики от объединения в группы. Обычные люди зависят друг от друга, но не самоубийцы. Нет такого клуба. Хотя… зачем я вообще ссылаюсь на него? Его пыльное исследование давно утратило актуальность. Оно же в девятнадцатом веке опубликовано. „Неврастения представляет собой род зачаточного сумасшествия. У людей слабых полоса страдания начинается скорее. Каждое впечатление – повод к дурному расположению духа “…2» – Мая закатила глаза.

      Ее прервала непрошенная мысль: «Надо же, вот так просто – Гесперида почувствовала угрозу и приняла решение с ней бороться, это так… по-взрослому» – девушка подвернула окровавленный рукав.

      Потом

2

«Самоубийство. Социологический этюд», Эмиль Дюркгейм.