Бог не проходит мимо. Юлия Сысоева

отца Вадима, а отец Дмитрий продолжал подтрунивать над бедным настоятелем. Отец Дмитрий слыл большим шутником, за что и был крайне не любим отцом настоятелем.

      Четвертый отец Сергий – Настин муж. Коренной москвич, единственный ребенок в семье, внук покойного известного академика-математика, к вере он пришел в зрелом возрасте, после армии, тогда же и крестился. Бросил физмат МГУ и под бурное негодование своих ученых родителей поступил в семинарию. По мнению родителей – босяцкое учебное заведение.

      В отличие от музыкального отца Григория, отец Сергий слуха не имел ни малейшего и когда запевал, то страшно фальшивил, так, что отец Дмитрий затыкал уши, а дьяконы ехидно посмеивались. От настоятеля держался на почтительном расстоянии и был с ним обходительно дипломатичен, за что отец Вадим считал его темной лошадкой.

      Пятый священник – самый молодой, вечно веселый, беззаботный и безбородый отец Дмитрий, тот самый, что отдавал свою зарплату отцу Григорию, так как сам лично в ней не нуждался. Он был выходцем из московской театральной богемы. Родители – оперные певцы с мировым именем, жена – дочь крупного бизнесмена. Детьми обзавестись он еще не успел, да и супруга его, похоже, не особо торопилась. Отца Дмитрия обсуждали всем приходом. Прихожане относились к нему снисходительно, так как и он снисходительно относился к их грехам. Исповедь у него проходила молниеносно, почему к нему шли те, кто не любил подолгу простаивать в очереди к исповеднику, и те, кто не любил строгости: у отца Дмитрия все сходило с рук. Епитимий он никогда не накладывал. Служил также очень быстро, за что был, напротив, особо почитаем некоторыми вечно спешащими алтарниками и певчими. Всегда был весел и даже покойников отпевал весело, незаметно утешая родственников проповедью о жизни будущего века. Походку имел летящую, полы его подрясника всегда развивались, и под ними обнаруживались очень модные брюки и очень дорогие ботинки. Впрочем, подрясник он надевал исключительно перед службой, а в остальное время его можно было принять не за священника, а за случайно заскочившего в храм стильного молодого человека. Некоторые тайно завидовали его благополучию, его красавице жене, одевавшейся в дорогих магазинах и гонявшей на автомобиле спортивного класса. К тому же автомобили его жена меняла гораздо чаще, чем рожала матушка отца Григория.

      Глава восемнадцатая

      Народу на рынке было мало, наверное, всех распугала погода. Торговки – украинки и молдаванки скучали в своих ларьках, позевывая и зябко кутаясь в теплые пуховые платки. Продуктами Насте пришлось нагружаться по полной программе.

      – Надо взять еще мяса, – подумала Настя, – у нас событие, надо мужу приготовить вкусный ужин, прежде чем сообщить.

      Три тяжелые сумки повисли на коляске. Коляска недовольно заскрипела.

      – Симочка, пройдись ножками, а то нашей коляске очень тяжело все везти, – сказала Настя, ссаживая недовольную Симу, которая крайне не любила ходить ножками. Симе было уже три года, но расставаться с коляской она