Бог не проходит мимо. Юлия Сысоева

еще для Веры, а до Веры на ней покатались два мальчика. И хоть коляска была очень добротная, итальянская, из дорогих, но и она уже не в состоянии была выдержать подобные муки. Конечно, ей уже должен был наступить конец.

      Как добрались до дома, Настя не помнила. Дождь, ноющие дети, сломанная коляска и три тяжелые сумки, да еще беременность в придачу.

      В квартиру не вошли, а ввалились в буквальном смысле этого слова.

      – Надо готовить обед, кормить детей, укладывать спать и самой прилечь, хотя бы на часик, если получится, конечно. Да и срочно в шерстяные носки, а то простуды не миновать.

      Настя почти падала от усталости. Она прилегла, блаженно закрыла глаза, и воспоминания унесли ее в, казалось, такой далекий май 96-го года.

      Май 1996 года. Алена была так весела, что Настя мгновенно поняла: подруга еще ничего не знает, и ей самой придется сказать о том, что произошло.

      И может быть, принять весь удар негодования на себя. Настя не знала, с чего начать и что говорят в подобных случаях. Она не понимала, почему Андрей не сделал этого сам. Не знала и не понимала, а от Сергея – кстати, друга Андрея – она никаких внятных объяснений добиться не смогла. Какая дурацкая ситуация! Тем не менее Сергей сегодня уехал к Андрею на венчание. Настя с ним не поехала – это было бы подлостью по отношению к подруге, к тому же Настя знала, что именно сегодня Алена возвращается. Что же она должна сказать сияющей подружке, которая уже бросилась ее целовать? «Алена, не волнуйся, но твой Андрей сегодня венчается?». Смешно и глупо.

      Но Алена начала первая:

      – Слушай, Насть, ты чего такая странная, как пришибленная? Что-нибудь случилось?

      – Случилось. – Настя даже зажмурилась. «Надо сразу сказать, и дело с концом», – подумала она. Но начала не сразу и издалека.

      – Знаешь, что ни случается, то к лучшему, и все по воле Божьей.

      Алена опустилась на диван, лицо ее дрогнуло.

      – Что-нибудь с Андреем? Да? Я права, ну говори же, не молчи.

      – Да, с Андреем, он женится. – И Настя закрыла глаза, чтобы не видеть ужас в глазах подруги.

      – Как – женится? – прошептала Алена. Лицо ее посерело.

      Настя думала, что такое бывает только в книгах. Ей казалось, что она спит, надо только набраться сил и проснуться, стряхнуть с себя этот кошмар. Увидеть, что в комнате шторы с любимым рисунком, утренние солнечные зайчики на обоях. Но солнечных зайчиков не было, а была подруга, посеревшая и оцепеневшая, как от смертельной инъекции.

      – Алена, Алена, очнись, скажи что-нибудь, не молчи. – Настя начала трясти ее за плечи.

      – Какая я дура, – с нечеловеческим хрипом выдавила из себя Алена, – какая дура! Она схватила себя за волосы и принялась раскачиваться из стороны в сторону. – Какая дура, этого не может быть! Слышишь, Настька! Этого не может быть! Скажи мне, что это вранье, что ты шутишь, скажи! Как это произошло? Как это – он женится?

      С Аленой начиналась истерика. Настя не на шутку испугалась. Она не знала, что в таких случаях делать.

      – Тебя долго не было, кажется, вы не общались, – начала, запинаясь, Настя. –