Александр Первый. Дмитрий Мережковский

Читать онлайн.
Название Александр Первый
Автор произведения Дмитрий Мережковский
Жанр Историческая литература
Серия Царство Зверя
Издательство Историческая литература
Год выпуска 1913
isbn



Скачать книгу

вот никто в этой толпе не знает о нем; но близок час, когда все эти люди, вся Россия, весь мир узнает и содрогнется от ужаса, от величия того, что он совершит.

      – Пришлю вам статейку, прочтите…

      – Какую статейку?

      – Да мою же: «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 года»…

      Бестужев говорил о своей статье, о своей лошади, о своей тетушке, о своей цыганке с таким веселым видом, как будто не могло быть сомнения, что это для всех занимательно.

      – Впрочем, литература – только ничтожная страничка жизни моей… Я, как Шенье у гильотины, могу сказать, ударяя себя по лбу: «Тут что-то было!» Мое нервозное сложение – эолова арфа, на которой играет буря…

      Это сказал он однажды о Байроне и потом стал повторять о себе.

      Каховский посмотрел на него угрюмо:

      – Вы, кажется, хотели говорить со мной о делах?

      – Да, да, о делах, как же! Но не совсем удобно, знаете, на улице… Кучер может услышать. За нами очень следят. Я не уверен даже в собственных людях, – прибавил он по-французски. – А вот если бы вы позволили к вам на минутку?..

      – Милости просим, – ответил Каховский сухо.

      Заехав по дороге в Милютины ряды, Бестужев накупил закусок и шампанского. Каховский не спрашивал зачем: всю дорогу молчал насупившись.

      Жил в Коломне, в доме Энгельгардта, в отдельном ветхом, покосившемся деревянном флигеле.

      Крутая, темная, пахнущая кошками и помоями лестница. Бестужев должен был наклониться, снять кивер с белым султаном, чтобы не запачкаться, проходя под сушившимся на веревке кухонным тряпьем. Две старухи, выскочив на лестницу, ругались из-за пропавшей селедки, и одна другой тыкала в лицо ржавым селедочным хвостиком. Тут же из-за двери выглядывала простоволосая нарумяненная, с гитарою в руках, девица, а вдали осипший бас пел излюбленную канцеляристами песенку:

      Без тебя, моя Глафира

      Без тебя, как без души

      Никакие царства мира

      Для меня не хороши.

      Комната Каховского на самом верху, на антресолях, напоминала чердак. Должно быть, где-то внизу была кузница, потому что оклеенные голубенькой бумажкой, с пятнами сырости, дощатые стенки содрогались иногда от оглушительных ударов молота. На столе, между Плутархом и Титом Ливием во французском переводе XVIII века, стояла тарелка с обглоданной костью и недоеденным соленым огурцом. Вместо кровати – походная койка, офицерская шинель – вместо одеяла, красная подушка без наволочки. На стене – маленькое медное распятие и портрет юного Занда, убийцы русского шпиона Коцебу; под стеклом портрета – засохший, верно, могильный, цветок, лоскуток, смоченный в крови казненного, и надпись рукою Каховского, четыре стиха из пушкинского «Кинжала»:

      О, юный праведник, избранник роковой,

      О Занд! твой век угас на плахе;

      Но добродетели святой

      Остался след в казненном прахе.

      Войдя в комнату, он сделался еще угрюмее, – должно