Сказание о Радонии. Книга 2. Два князя. Кирилл Малышев

а промокший насквозь наряд совсем не спасал от стужи, усилившейся с наступлением темноты.

      Святослав снова накинул на плечи оставшийся сухим плащ и быстрым шагом, почти бегом, направился к терему посадника.

      Змежд спал. Улицы были пусты, жители сидели по домам, греясь у очагов. Морозный воздух был наполнен запахом печного дыма, поднимающегося из сотен труб. Кое-где лаяли собаки, раздавались приглушённые звуки разговоров, но в остальном город был погружён в безмолвие.

      Парень двигался знакомыми закоулками. Когда-то эти места были его домом. Но теперь всё изменилось, и он крался осторожно, словно вор или убийца, избегая встреч с дозорами.

      Перед глазами всплывали образы прошлого. Мальчик узнавал переулки и избы, мимо которых проходил.

      Здесь, например, можно свернуть – и тогда окажешься в тупике, где он с ребятнёй частенько играл в салки.

      А вот тут, в приземистой деревянной хате с потемневшими, безжизненными окнами, раньше жил сапожник Вячеслав. Его сын, Гриня, был одним из лучших друзей Святослава. Бегая с ним на рыбалку, он однажды и узнал о лазе, через который этой ночью пробрался в город. Где Гриня сейчас? Жив ли? Или, может, угнан в Ханатар, как сотни других горожан?

      Юный рында шумно вздохнул.

      Невыносимо захотелось вернуться обратно, в беззаботное детство. Играть с детьми лавочников, удить рыбу, смотреть с городской стены на заходящее над Радонью солнце. Снова попасть туда, где не было крови, изрубленных тел, погребённых под снегом на продуваемых ледяными ветрами полях.

      Что-то ёкнуло в груди мальчика. Он вдруг осознал, что скоро увидится с отцом. Отцом, кого так любил. Строгим, но неизменно заботливым и справедливым.

      После смерти супруги, матери Святослава, он так и не нашёл в себе силы снова жениться и посвятил всего себя двум вещам: единственному сыну и вверенному ему городу.

      Иван Фёдорович сумел заменить мальчику мать, окружив его теплом и заботой. А Змежд благодаря его стараниям поднялся из руин. Он любил их – своё дитя и родную землю, и они отвечали ему взаимностью.

      Святослав ускорил шаг. Оруженосец ненадолго забыл о своей задаче, о предложении, которое он должен был сделать – сдать город Владимиру. Внутри разгоралось давно забытое чувство.

      Он снова был сыном, с наступлением темноты спешащим к любимому отцу.

      Наконец мальчик подошёл к терему посадника. Это было сложенное из того же камня, что и крепостные стены, двухэтажное здание.

      Святослав поднял глаза.

      Там, на втором этаже, под сводчатой крышей, тускло светилось небольшое круглое окно. Он знал: за ним находилась отцовская опочивальня. Значит, Иван Фёдорович не спит. Как всегда, он пренебрегал отдыхом, занимаясь делами города.

      Тихо прокравшись к чёрному входу, рында осторожно приоткрыл дверь. Бесшумно, на цыпочках, прошёл по тёмному коридору, по памяти избегая скрипящих половиц. Поднялся по лестнице и уже через несколько минут оказался у знакомой двери. Остановившись, замер, не решаясь постучать.

      Время