Дневник русской женщины. Елизавета Дьяконова

приехал!!» – с тревогой раздавалось кругом. Ну, думаю, совсем плохо мое дело, и, бросив книги, я достала из кармана свои фотографические карточки и стала раздавать их кому следует. Мигом около меня собралась толпа… Время шло незаметно, и вскоре мы начали выстраиваться перед дверями портретной, по алфавиту, чтобы без шума разместиться по скамьям. Извольте стоять перед затворенной дверью и мучиться приятным сознанием того, что вот-вот сейчас тебя вызовут и достанется скверный билет! Наконец двери растворились, и быстро, тихо, как мыши, мы пробрались за наши скамьи и очутились перед грозным ареопагом… Директор громко прочел первые фамилии.

      Я сидела восьмою по счету и перелистывала листы истории, стараясь прочесть невыученное и просматривая любимые билеты. Программа наша изуродовала до неузнаваемости древнюю, среднюю и новую историю. Трудно было сократить ее больше, чем сократили мы. Достаточно сказать, что из древней истории (в 11 билетах!) мы знали немного о греках, спартанцах и римлянах; из средней – мы выпустили все главы о славянах, историю Австро-Венгрии, Франконский дом и падение Константинополя, заключив остальное в 9 билетах; из новой истории без всякого стеснения вычеркнули Тридцатилетнюю и Семилетнюю войны и знали только одну историю Франции, начиная с Франциска Первого. Русская история была пройдена вся, но в программе в последнюю минуту нашли нужным вычеркнуть об Александре II и войну 1877 года (очевидно, билеты эти были признаны негодными к употреблению). «Что вы делаете с историей?!» – хотелось мне воскликнуть, когда я дрожащей рукою ставила скобки на этих билетах. С таким-то запасом знаний готовилось выпустить нас в педагогический класс наше начальство и учителя…

      – Дьяконова! – вызвал наконец директор, и я, стараясь не выражать на лице смертельного страха, взяла билет… на нем стояла цифра 6. Я подала билет учителю: из всеобщей истории. В программе значилось: «Начало Пелопоннесской войны. Никиев мир. Алкивиад». И онемела от ужаса: билет был не читан… Дают ли переэкзаменовку по истории, мелькнуло у меня в голове… Положение было очень скверное: на выпускном экзамене вынуть неученый билет! Приходилось рисковать хорошим аттестатом… «Я не могла некоторых билетов приготовить по домашним обстоятельствам»[26], – тихо сказала я учителю, который громко повторил мои слова всему ареопагу. Все обратились к учителю: «Она в году отлично училась, позвольте ей вынуть другой билет». Я вынула 20-й. – «Опять из всеобщей», – сказал учитель, тревожно взглядывая на меня… – «Столетняя война. Жанна д’Арк». Этот билет я знала хорошо, но – странное дело – 6-й билет произвел на меня такое сильное впечатление, что я забыла все о Столетней войне и безнадежно посмотрела на учителя. «Отвечайте из русской истории о Михаиле Феодоровиче!» – громко сказал он. У меня горло сжимало до того, что я отвечала тихим, прерывающимся голосом. Меня остановили: «Расскажите о Дарии Гистаспе». С трудом припомнив эту статью, я заговорила быстро, насколько могла: еще немножко, и я громко разревелась бы, как

26

И это отчасти правда. (Примеч. Е. Дьяконовой.)