Ния. В отражении времени. Ася Сон

сорвался в магазин за цветами. Но было слишком поздно, а рано утром уже надо было ехать в новый рейс и целый день везти пассажиров в соседний город, потом обратно. Он ободрал первую попавшуюся клумбу, собрав букет из поздних наполовину увядших цветов. А потом, бесконечно довольный, вернулся домой, желая снова и снова зацеловывать любимую.

      Всю ночь он не мог уснуть. Он смотрел на её лицо – такое прекрасное и безмятежное во сне, приглаживал волосы и осторожно прижимался всем телом. А утром разбудил её новой волной нежности. Она тогда возмутилась спросонья, но он не обиделся. Позавтракал и, насвистывая весёлую мелодию, отправился на стоянку.

      Дождливый день не виделся ему пасмурным. Наоборот, он казался настолько ярким, что в мокром асфальте отражались только сочные краски и огни осени. Состояние было до такой степени возбуждённым, что он весь день веселил пассажиров, без умолку болтая в микрофон, и угомонился только к вечеру.

      Обратная дорога была спокойна: трасса пуста и хорошо освещена. Он подустал, больше не смеялся и мечтал добраться домой. Тихо улыбаясь про себя, он поглаживал нагрудный карман, в котором от посторонних глаз была укрыта его мечта в виде двух полосок. Это была уже и не мечта вовсе, а вера в своё продолжение. Вера в то, что уже живёт. Осталось просто чуть-чуть подождать. Совсем немного…

      Дремота одолела его в пути. Он успел открыть глаза, но было поздно… Резкая боль пронизала тело, перед глазами всё поплыло и размылось. Он инстинктивно дёрнул руку к карману, желая нащупать в нём заветный предмет, но потерял сознание…

      На этом его будущее закончилось, как и будущее тех семнадцати человек, которых он вёз. С тех пор он превратился в прохожего, видевшего насквозь проблемы и желания каждого встречного, но ничего не мог с этим поделать. Он научился молчать и стал избегать людей, прячась в тихих закоулках. Им перестали интересоваться, его перестали замечать. Очень скоро для окружающих он стал тенью – безликой, безрадостной и серой, какую отбрасывает фонарь, горящий в ранних сумерках.

      Дождь начал усиливаться и очень быстро обрушился на город колючим ливнем. Прохожий, с тем же отрешённым спокойствием и неторопливостью, остановился под навесом помойки между двумя зелёными контейнерами. Он спрятал руки в карманы плаща и стал терпеливо ждать. Его не смущал гнилостный запах мусора, но сильно волновали двое бродяг, рывшихся в отбросах за спиной. Ведь даже шёпота прохожему было достаточно, чтобы проникнуться всеми красками жизни говорящего.

      Простуженный и хриплый голос молнией пронизал его сознание, заполняя весь разум очередной историей. Прохожий неотрывно смотрел на окна дома, но видел перед собой фантазии женщины, когда-то грезившей стать художницей. Мерный стук её сердца тихо отзывался в его груди. В этом стуке он ощущал безграничную любовь к единственному сыну, ради счастья которого она пожертвовала всеми мечтами. Прохожий видел, как в её душе разливалось приятное тепло от воспоминаний о своих учениках, что гурьбой приходили