Над островом чёрный закат. Хроники исступлённых. Юрий Колонтаевский

изнурительная диета, жизнь, отдаленно напоминающая жизнь. Деградация… Балансирование на грани. Если просто, растительное существование навсегда подключенным к системе жизнеобеспечения. Дарованные дни и весны в неподвижности… Впрочем, риск минимальный, учитывая наш опыт… За вас будет трудиться техника. Но и перспектив никаких. И второй – радикальный – имплантация. Вариант рискованный, но если удастся его реализовать, вернетесь к полноценной жизни. Разумеется, на какое-то время. На какое именно, не скажу. И никто не скажет. Но, уверен, сможете стоять на ногах, словом, жить, как привыкли… – Он помолчал, и продолжал жестко, не жалея: – Не исключено, что имплантация невозможна – поздно. Господин Крон сообщил мне, будто с вами уже согласовали первый вариант. Он сообщил также, что органы для пересадки подобраны… в живых плебеях. Тщательная проверка на совместимость подтвердила – они идеальны. Ошибки исключены. Точнее, маловероятны. Окончательное решение за вами. Без вашего согласия, никто ничего делать не будет. И настаивать не осмелится. Знаю, что Крон будет протестовать – слишком велик риск…

      – Ясно, – оборвал Владетель. – Слова, слова… Ты лучше скажи мне, Герд, ты-то сам готов? Не кто-то другой, не великий незаменимый Крон, а именно ты, лекарь по имени Герд. Готов?

      – На что?

      – Ты легко говоришь, мальчик, но понимаешь трудно. Скажи мне, готов ли ты действовать?

      – В этом мое назначение, – неуверенно произнес Герд, выдержав тяжелый взгляд собеседника. И, собравшись, добавил бодро: – Я всегда готов.

      – Ладно, ступай, буду думать. Хотя нет, погоди. Скажи, сколько мне осталось, если… ничего не делать?

      – Думаю и надеюсь, три недели, или немного больше, судя по динамике… Точнее скажу… через два дня. Но, уверен, на обезболивающих долго не протянуть – самообману придет конец и тогда…

      – Это приговор, – глухо определил Владетель. – Ступай, Герд! Да не оставят тебя боги своими милостями…

      Герд немедленно выпал из поля зрения старого человека – исчез.

      6

      Адам очнулся, открыл глаза. И тотчас ожил будильник – ежеутренний сигнал постоянно включенной трансляции. Вкрадчиво зашелестел, набирая громкость, все более концентрируя ее в отчетливых секундных ударах. Наконец, прорвало – будильник окончательно пришел в себя и суматошно запричитал. Адам потянулся и отключил прибор.

      За окном светало, там моросил дождь – капли монотонно били по звонкому подоконнику. Вставать не хотелось. Сегодня можно поваляться в постели вдоволь, разрешил он себе.

      Как часто, особенно нестерпимо в последние годы, мечталось однажды нарушить порядок, пренебречь неумолимым сигналом, по которому каждое утро поднимается огромный университет, оставаться лежать, день напролет предаваясь лени. Но всякий раз, стоило крамольной мысли коснуться сознания, он решительно подавлял ее, и она послушно тонула в далеких закоулках памяти, чтобы всплывать