Прибежище смерти. Марина Владимировна Чигиринова

у нее была корзинка с какими-то тряпками. Привел ее добросердечный Трофим, после того, как она почти сутки, потерянная, бродила по кладбищу. Глаза у нее были сухими, взгляд отсутствующий. Трофим ее пожалел и привел, чтобы напоить теплым и поддержать. Компании было пока не понятно кто она, и в себе ли вообще, но с вопросами не приставали, здесь это было не принято. Захочет, оттает, и сама расскажет.

      Сегодня сидели молча, даже Сергей не сквернословил, неудобно было при новой гостье. От самогона она твердо отказалась, ей налили кипятка, чтобы согрелась. Чая не было. Трофим не решился плеснуть ей плеснуть самогона в воду, хотя собирался вначале из благих побуждений. Она внушала ему какую-то оторопь и уважение. А кампания самогоном не погнушалась, и истребив запасы еды, осоловела и медленно разбрелась по своим укромным местам спать, новенькая так и осталась сидеть на бревнах, заготовленных у костра. Никифор дал ей свое одеяло, ночи были холодные.

      Ленька проснулся оттого, что сильно затекла нога, стал ее энергично растирать – полегчало. Но спать больше не хотелось – замерз, зуб на зуб не попадал, хотя и накрывался теплой душегрейкой, купленной по случаю на барахолке. Надо уже думать, куда перебираться с кладбища. Зимой здесь никак не выжить. Да еще облавы участились – новая власть борется в беспризорниками и неприкаянными людьми.

      Ленька думал об этом и подпрыгивал, хлопая себя по плечам, чтобы как-то согреться. Сейчас бы чаю, или просто воды.

      Так, задумавшись, он брел между могил и, вдруг, увидел чьи-то ноги, виднеющиеся из-за высокого надгробия. Кто же здесь спит? Явно не из наших – приличные штиблеты. Тихонько, с любопытством Ленька подкрался ближе. Он давно чувствовал себя здесь как дома и считал себя старожилом, своего рода хозяином положения, но незнакомая личность его удивляла и настораживала. Когда его взору открылась вся дорожка за могилой, он понял, что этот человек не спал, а был мертв, и давно. Несмотря на следы разложения на лице и руках и листья которыми был присыпан его щеголеватый костюм, было видно, что человек богатый и случайный тут. В метре от головы лежала его шляпа, отлетевшая при падении, распахнувшийся дорогой пиджак открыл жилетку с золотой цепочкой от часов в маленьком кармашке, а на пальце блестел огромный перстень с печаткой из оникса.

      Руки Леньки так и потянулись к блестящему золоту. «Нет! Я не мародер! Надо вызвать милицию, но попозже, когда откроется кладбище. Тогда не надо будет объяснять, что они делали на кладбище ночью».

      Любопытство мучило Леньку и он продолжал рассматривать покойника – не очень старый, хотя есть седина на висках и волосы поредели. Лет сорок? Жил ни в чем не нуждаясь, небольшое брюшко указывало на достаток. Ленька думал: кто это? Врач? Банкир? Медленно продираясь через кусты, шел к своим – нужно было сообщить им о трупе. Оказывается, он ушел довольно далеко от места ночевки.

      Может и им угрожает опасность? У Леонтия было ощущение, что за ним кто-то следит, он обернулся, но никого не обнаружил. «Наверное душа покойника