Вот так и живём… Рассказы. Екатерина Антонова

чисто пела скрипка!

      Замирает и волнуется душа…

      Никогда ещё такого не случалось,

      чтоб игра так сильно потрясла!

      Где, когда, какая чудо-птица

      обучила молодого скрипача,

      чтоб сбегала от немого восхищенья

      по щеке непрошено слеза?

      Зал притихший, словно никого нет,

      лишь смычок как по волнам плывёт:

      то взлетает вверх, то падает, как чайка,

      за сверкнувшей рыбкой золотой…

      А когда скрипач остановился,

      и, глядя в полумрак, склонил главу,

      как прибой раздался шквал оваций,

      за необыкновенную игру.

      Упала осень на асфальт.

      Упала осень на асфальт,

      в душе – усталость.

      Уже короче стали дни,

      такая жалость.

      Упала осень на асфальт,

      листву бросает.

      Их скоро снегом заметёт,

      и не растает.

      Упала осень на асфальт,

      бьёт дождь по крыше…

      Пусть небо низкое грустит,

      Жизнь – всего выше!

      Душа просит музыки.

      Душа просит музыки,

      смотрит в синь неба!

      Она просит музыки,

      а ей дали – хлеба…

      Она просит музыки,

      а ей – чашку чая…

      Она рвётся вверх,

      но преграды встречает…

      Она просит музыки,

      а ей – шьют наряды…

      Глазеют на Душу

      недоуменные взгляды…

      Сонет. (Подражая Шекспиру и Лопе де Вега)

      Гортензио входит в дом к Кастилио. Его встречает слуга по имени Фабрицио.

      Фабрицио:

      – Сеньор, что вы изволите сказать,

      нас посетив с утра так рано?

      И как прикажите вас называть,

      что б не прогневать вашу милость

      неловким словом…

      Гортензио:

      – Гортензио меня зовут, и знают все.

      Принёс свой труд, что по ночам творил,

      и видеть тороплюсь

      я господина твоего!

      Пойди, и позови!

      Фабрицио:

      – Я выполнить приказ ваш не решусь,

      поскольку господин мой очень занят,

      и спать ложится

      под утро…

      Гортензио (недовольно):

      – Как смеешь ты перечить!

      Я в трудах

      забыл и дом, и всех друзей сердечных,

      чтобы выслушивать претензии твои?!

      С дороги прочь!

      Гортензио пытается пройти, но его сдерживает слуга:

      Фабрицио:

      – Сеньор, прошу, остановитесь!

      Хоть жизни я лишусь, но не пущу!

      Гортензио:

      – Мне нужно видеть!

      Я сейчас пройду!

      Фабрицио:

      – Всего