Из моего возьми костра… Именам, живущим в сердце…. Микк Аллинз

на «заочке» в институте культуры, живёт одна с мамой, работающей на заводе, любит рисовать, немного петь, чуть-чуть лениться, когда почти всё уже сделано или когда ну, совсем, нет никакого в душе настроения..Айсберги в груди растаяли, и Лёха, окрылённый надеждами, вернулся в своё местное, запылённое временем и безнадзорностью пионерское прибежище.

      Не успев отдышаться после полученного духовного допинга, он обернулся на шаги у двери. Завуч, верная своей привычке, вошла в пионерскую без стука, словно в свой кабинет.

      – К завтрашнему утру подготовьте план мероприятий на месяц. Учтите, всё будем строго проверять, посещать каждое мероприятие, – здесь Вера Ивановна поджала губы, – запомните, Иосиф Павлович всегда проверяет и сам подписывает расписание мероприятий.

      – Ну что ж, конечно, сделаем, – Лёха усмехнулся глазами и почувствовал ответный холодок во взгляде завуча. «Чем же это я им не понравился, – недоумевал он. Первый день на работе и уже какие-то тёрки..со стороны всяких-яких.».

      Откуда ему было знать, что на это тёплое, по их понятиям, место всегда претендовала дочь завуча, но заводские начальники поломали всю местную обедню, и вышло как вышло – приехал какой-то парень со стороны. Правда, симпатичный, но всё равно не свой, чужой, совершенно непонятный.

      А потом Лёхе битых два часа пришлось ломать голову над календарём мероприятий, пока его не осенила здравая и очень радостная, до сладкой дрожи в сердце, мысль. Вспомнив красивую табличку на двери библиотеки, он понял, кем будет теперь спасён.

      Не прошло и нескольких минут, как они, склонившись над столом в библиотеке, кроили расписание мероприятий на месяц. Договорились быстро, тем более, что Инночка уже это делала всегда в отсутствие часто болевшей прежней пионервожатой. Приблизившись к ней, он почувствовал её будоражащий женский запах, особенный, неповторимый, который запомнился ему на всю оставшуюся жизнь.

      Маленькая сатира Инночки на любимого.. (фото автора).

      Видно было, что она не пользовалась косметикой, потому что и так была по жизни хороша, и юное лицо со смешинками возле глаз при её весёлом настроении уже уютно устроилось в его сердце, словно ласковая кошка. Инночка одевалась довольно скромно: серый тёплый свитер, красивая синяя юбка, сшитая своими руками, ладно сидевшая на её стройной девичьей фигурке. Лёха сразу открыл в ней целый, неведомый до этого, мир, и новое ласковое слово именно для неё он произнёс совсем не случайно. Чувства переполняли его, и он сразу понял – оно ей понравилось.

      – Меня так никто не называл, – смутившись, сказала она тихо, – даже мама. Инной называет и когда сердится, и ласкает, но чтоб так нежно, я никогда ни от кого ещё не слышала..

      – Вот, сделали расписание, теперь можно и пообедать, – в её голосе звучало столько радости, что Лёха растерялся. – Я не могу тебя объедать, лучше в столовую схожу, – он попытался встать, но увидев её взгляд,