Позывной: «Москаль». Наш человек – лучший ас Сталина. Валерий Большаков

падал убийственный груз, дыбилась земля, вспухая пылью и обломками, рушились здания, вспыхивали пожары.

      – Ах, суки…

      – Я порой жалею, что не истребитель!

      – Ну и зря. Ежели хорошо, как надо, отбомбимся, то мы немцам больше наваляем, чем эскадрилья «ястребков»!

      – Да уж постараемся! О, гляди, наши!

      Над клубами пыли и дыма вспыхивали черно-белые шары разрывов зенитных снарядов. В районе горящего аэродрома звено «чаек» вертелось колесом, отбиваясь от тонкофюзеляжных «Мессершмиттов». «Худые» кружили зловеще, как вороны, то и дело строчили пулеметы[12], прочерчивая пунктиры трасс.

      Одна из «чаек» задымила, стала снижаться, вспыхнула и камнем рухнула на берег Немана. Два «И-153» продолжали атаковать «Мессеров» и добились-таки своего, подбили одного «худого» – и стали уходить, маневрируя и виража. Видно, боеприпасы вышли. Немцы это тоже поняли и устроили охоту: двое загоняли «чаек», а другая пара их отстреливала. И вот еще один биплан слетел вниз по косой, оставляя за собой копотный шлейф. Последняя из «чаек» пошла на таран – ударила «Мессершмитт» под крыло, перемалывая винтом дюраль. На землю посыпались оба самолета, немецкий и советский, кружась, сталкиваясь, ломаясь, врезаясь…

      Челышев насупился. Наверное, так бы он не смог, чтобы за смерть гитлеровца заплатить собственной жизнью. Духа бы не хватило. Хотя чего загадывать?

      Вот окажешься ты в такой ситуации, как пилот «чайки», и что выберешь? Ну уж если помирать, то хоть одного немца надо с собой прихватить, это правильно…

      – Справа в двух километрах ниже – четверка «Мессеров».

      – Следи за ними. Если развернутся к нам, сообщи немедленно.

      – Они нас не видят. Мы же со стороны солнца.

      – Внимание, «маленькие»! – послышался в эфире голос Скворцова. – Опасность справа. Прикройте!

      – Наблюдаем. Работайте, «большие», спокойно.

      «Пешка» полетела вдоль дороги на Августов. По шоссе пылили автоколонны немцев. В районе головной колонны следовала группа «Ю-87», с ними вели неравный бой тупоносые «И-16».

      Уклоняясь от пулеметно-пушечных трасс врага, сами поливали его огнем, яростно бросались на немецкие пикировщики, сбивали их с боевого курса, не давали прицельно бомбить объекты.

      Строй бомбардировщиков распался – одни повернули назад, другие упорно двигались вперед, на Гродно.

      Немцы умели воевать, но геройством не отличались. Да и чего ради умирать на чужой земле? Не Фатерлянд, чай…

      «Ничого». Не хотите дохнуть? Заставим.

      В стороне от дороги, на зеленом покрывале леса, возникли серые кружочки – это «Юнкерсы» сбрасывали бомбы, освобождаясь от груза.

      А колонны немецких войск все ломили и ломили, почти беспрерывной серой лентой – грузовики с короткими кабинами, автоцистерны, кухни, пушки на конной тяге. В разрывах пепельно-желтых пыльных облаков чернели танки.

      Железный поток выкатывался из Августовских лесов, и конца ему было не видно. Августов тоже горел.

      За городком проходила государственная граница

12

«Мессершмитты» модификаций C-1, E-1 и D-1 были вооружены четырьмя пулеметами «МГ-17».