Позывной: «Москаль». Наш человек – лучший ас Сталина. Валерий Большаков

На охоту! Бить буду! Рвать и терзать!

      – Убрать колодки!

      Истребитель покатил по траве, набирая скорость, ввинчиваясь пропеллером в тугой летний воздух. Оторвался от земли и стал набирать высоту.

      «Ишачки» 1-й и 2-й эскадрилий уже неслись навстречу врагу, набирая высоту.

      И вот с налетавших «Юнкерсов» часто-часто засверкали ярко-красные вспышки огня, в незнакомый надрывный гул моторов вплелся треск пулеметов.

      Жилин механически глянул на часы: они показывали три часа сорок семь минут.

      Время пошло.

      С. Зубенко, курсант учебной батареи 75-го гаубичного артполка 27-й стрелковой дивизии:

      «И вдруг от августовской твердыни до самой Ломжи вспыхнули ракеты. Густо, густо разрастался фейерверк вспышек. Но это уже были не всполохи ракет, а вспышки орудийных залпов. Сперва огонь, потом раздирающий грохот… Словно разряды в страшную грозу. А на небе ни единой тучки. Громыхало повсюду. Смерть неслась с захлебывающимся воем снарядов. В колонне оживление. Что-то неведомое хлестнуло по движущимся. Конные упряжки перешли на рысь, и смешанный топот стал заглушать раскаты артиллерийских залпов. Мы не просто двигались, а мчались навстречу своей судьбе…»

      В. Каменщиков, лейтенант, 41-й ИАП:

      «21 июня приехал с аэродрома домой. Жена, сын Руфик, отец за день до этого приехал из Сталинграда ко мне в отпуск.

      Вечером пошли всем семейством в театр. Пришли домой, поужинали, легли спать. Жена ночью меня будит: «Авиация над городом летает». Я говорю ей: «Маневры». Однако вышел на крыльцо посмотреть… Нет, не маневры.

      Светло от пожаров, взрывы и дым над железной дорогой.

      Оделся и пошел на аэродром. Только пришел, а меня сразу посадили на самолет и я над Белостоком встретил двух «Мессеров». Одного я сбил, второй ушел, а у меня патронов нет. Навстречу новое звено…

      Взорвали они мне два бака, а под сиденьем третий бак.

      Меня как из ведра огнем облило, расстегнул ремни и выбросился на парашюте. Костюм горит, в сапоги налился бензин и тоже горит, а мне кажется, что я не опускаюсь, а вишу на одном месте.

      А «Мессеры» заходят, очередями пулеметными по мне…

      Тут мне немец помог. Я висел как раз над водой, а «худой» перешиб очередью стропу моему парашюту.

      Я прямо в воду свалился и потух сразу…»

      Часть вторая

      Воин

      Глава 1

      Самый долгий день[8]

      Истребителю, можно сказать, «повезло» – на аэродроме нашлись бочки с высокооктановым бензином, которым питался мотор «Яка». Заправили по полной.

      И боеприпаса хватало – только стреляй. И рация стояла.

      Пока они с Машей летели из Липецка, пару раз связывались. Можно было бы и чаще, но треск помех глушил голос.

      Жилин набрал высоту, сделал «горку» и вошел в пике.

      Девятка немецких бомбардировщиков летела ниже – «кого хочешь выбирай».

      Иван выбрал ведущего, и обстрелял «Юнкерс-88», замечая вспышки разрывов на флангах – зенитчики старались.

      Надо полагать, немцы не ожидали

8

В данной главе автор использовал записки подполковника запаса П. Цупко и генерал-майора И. Вишнякова.