Укус сколопендры. Александра Стрельникова

замуж за того портного!

      – Почему?

      – В связи с отъездом дочери за границу у него начались разные неприятности по партийной линии и в профессии, неизбежные в условиях страны, живущей за «железным занавесом».

      – А вы не спросили про свадебное платье, или подобный вопрос был неуместным спустя столько лет?

      – Она сама вспомнила об этом, сказав, что выходила замуж в моем платье, и что оно до сих пор бережно хранится в ее гардеробе.

      – Как трогательно и как грустно, – вздохнула Таисия.

      – Да, нас в тот день захлестнула грусть воспоминаний. И Маша призналась, что никогда обо мне не забывала и всегда сожалела, что мы расстались, хотя рядом были любящий супруг и двое сыновей… Представь, она поняла, что любила из нас двоих именно меня, только когда оказалась замужем…

      – Какой же дорогой ценой досталось ей такое открытие! И как здорово, что она смогла вам в этом признаться.

      – Маша сказала, что очень рада нашей встрече. Но, в то же время, ей так грустно. Так грустно, словно, она находится сейчас… на руинах любви.

      – Она так и сказала: на руинах любви? – сокрушилась Таисия.

      – Тогда я изрек: если любовь была, то она никуда и не исчезла. На что Маша процитировала мне слова из стихотворения Вознесенского:

      Не возвращайтесь к былым возлюбленным,

      Былых возлюбленных на свете нет…

      А я ей тут же процитировал другие строки из того же самого стихотворения:

      Не покидайте своих возлюбленных

      Былых возлюбленных на свете нет…

      И тут Маша, вздохнув, заметила, что, очевидно, «нельзя дважды войти в одну и ту же реку». А я возмутился: плевать хотел на постулаты, потому что вся моя жизнь всегда была «вопреки» и против течения.

      И что я не только не боюсь, но очень даже хочу «войти в ту же самую реку дважды»…

      – Вы ее разубедили?

      – Попытался. В самом деле: я свободный человек.

      У меня взрослые дети. Лорда, как выяснилось, уже несколько лет нет на этом свете. Ее дети тоже давно выросли и живут отдельно от Маши. Что нам теперь мешает быть вместе?

      – И она поддалась вашему напору?

      – Поддалась, – мужчина улыбнулся и тут же погрустнел. – Мне бы такой напор тогда, в молодости…

      Маэстро вздохнул.

      – Это в юности, когда вся жизнь впереди, мы годы разбазариваем. А сейчас дорожим каждым днем, проведенным вместе. Вот почему я уезжаю.

      – Как жаль, что приходя на работу в ателье, я уже не буду там вас встречать, – взгрустнула Таисия.

      – Мне тоже жаль, дорогая моя ученица. Но я уже всё доказал в этой жизни, чего хотел: и себе, и друзьям, и коллегам-конкурентам.

      – И мировому сообществу моды, – добавила Тая.

      – Вот именно. Могу я, наконец, позволить себе побездельничать? – усмехнулся Маэстро. – Когда-то я работал на свое имя, а теперь мое имя работает на меня. Хочу просто жить, быть рядом с Машей, отдыхать, путешествовать. Ну, может быть, если соскучусь вдруг без дела, займусь там преподавательской работой…

      – Теперь