Однокурсники. Эрик Сигал

слегка улыбнулся.

      – Об этом я позабочусь. Сможете идти еще часок?

      – Только если я буду знать, что где-нибудь нас пустят внутрь, – ответил Дьердь. Анико кивнула.

      – Родители Тибора Ковача живут в Энесе, примерно в десяти километрах отсюда. Он собирался бежать с нами. Они будут ждать его.

      Анико онемела от изумления.

      – Разве они не знают, что его застрелили два дня назад?

      – Нет, – ответил Джеза, – и говорить им об этом нет смысла.

      И он повел их в сторону Энесе.

      Через полчаса они уже шли по обледенелой проселочной дороге, освещенной лишь лунным светом. Они были в пути с самого утра и устали так, что едва могли говорить.

      – Завтра будет отличный шанс перейти границу, – сказал Джеза. – День всех усопших – на улице будет полно народу. Все пойдут на кладбища.

      Семья Ковач была рада приютить друзей их сына, и, похоже, они не удивились тому, что его с ребятами не оказалось. Он учил разные группы народного ополчения пользоваться оружием, поэтому ложь Дьердя о том, что Тибору пришлось задержаться в Будапеште еще на пару дней, выглядела правдоподобной.

      О таком ужине они и не мечтали. В отличие от столицы, в деревнях было много еды: миссис Ковач устроила им настоящий пир – подала курицу с овощами и даже достала бутылку токайского вина.

      – Я вами восхищаюсь, – широко улыбнувшись, сказал мистер Ковач. – Будь я немного помоложе, я бы тоже бежал, потому что русские вернутся – как снег на голову. Все, с кем я говорил, видели танки. Они вдалеке от главной дороги, но они там, в лесу – выжидают, будто голодные медведи.

      Анико предложили спать в кровати Тибора. Хотя мысль об этом ее ужасала, она знала, что не должна отказываться. Двое юношей улеглись у огня в большой комнате.

      На следующее утро пошел сильный снег.

      Джеза взглянул на Дьердя и Анико.

      – Думаю, в такую погоду лучше всего попытаться сесть на поезд до Шопрона[64]. Граница с Австрией там вытянутая и разрозненная. Если повезет, сегодня к ночи сможем ее пересечь.

      В полдень они поблагодарили Ковачей и двинулись в путь, попросив их передавать привет Тибору.

      Уже на окраине деревни они испытали потрясение: русские танки перестали прятаться среди деревьев. Два из них стояли прямо посреди дороги.

      – Ну и? – спросил Дьердь у Джезы.

      – Без паники, Дьюри. Тут чертовски метет, да и они, похоже, особо не приглядываются. У нас нет чемоданов, так что в чем нас можно заподозрить?

      – Ты, Джеза, во всей этой одежде похож на ходячий футбольный мяч, – сказал Дьердь. – Если ты думаешь выкрутиться и проскочить мимо этих танков, тебе лучше раздеться.

      На лице Джезы вдруг отразилась тревога. Он не желал расставаться с четвертью всего своего имущества.

      – Давайте обойдем город и посмотрим, сумеем ли мы добраться до станции с другой стороны, – беспокойно настаивал он.

      Так они и сделали.

      Но с дальней стороны деревни

64

Шопрон – город на северо-западе Венгрии в 6 км от австрийской границы.