Путешественница. Диана Гэблдон

поболтал херес в своем бокале, наблюдая за тем, как играют в винном водовороте отблески очага.

      «В первую очередь обычные дела, – напомнил он себе. – Для другого найдется время и позже».

      – У нас на складе не более двух десятков лишних одеял, но вы можете взять их для тяжелобольных. А вот увеличить рацион, боюсь, не в моих силах. Припасы сильно пострадали от мышей и крыс, а два месяца назад обрушилась кладовка. Наши возможности ограниченны и…

      – Вопрос не столько в том, чтобы увеличить рацион, – торопливо вставил Фрэзер, – а скорее в типе питания. Тем, у кого нелады с желудком, трудно переваривать овсянку и грубый хлеб. Нельзя ли найти какую-нибудь замену этой пище?

      По закону каждому заключенному ежедневно полагалось по кварте овсянки и маленькая пшеничная булка. Раз в неделю, по воскресеньям, для подкрепления сил узников, занятых тяжелым физическим трудом по двенадцать – шестнадцать часов в день, им дополнительно выдавали овсяный отвар и кварту мясной похлебки.

      Грей поднял бровь.

      – Что вы хотите предложить, мистер Фрэзер?

      – Я думаю, что тюрьме выделяются какие-то средства на покупку соленой говядины, турнепса и лука для воскресной похлебки?

      – Средства-то есть, но они предназначены для расходования в следующем квартале.

      – Тогда я предлагаю, майор, использовать эти деньги сейчас, чтобы обеспечить здоровым питанием больных. А те из нас, кто здоров, охотно откажутся от своей доли мяса на будущее.

      Грей нахмурился.

      – Но не ослабнут ли узники, не получая мяса вообще? Вдруг они не смогут работать?

      – Ну уж те, которые умрут, работать не смогут точно, – резко заметил Фрэзер.

      Грей хмыкнул.

      – Верно. Но верно и то, что те из вас, кто пока еще здоров, недолго останутся таковыми, если на значительное время откажутся от дополнительного питания. Нет, мистер Фрэзер, боюсь, что ваше предложение неприемлемо. Я понимаю, что это, может быть, сурово, но уж лучше предоставить тех, кто уже болен, их участи, чем подвергнуть риску заболеть всех остальных.

      Фрэзер был упрямым человеком. Он опустил голову, ненадолго задумался, а потом предпринял другую попытку.

      – Но если корона не в состоянии обеспечить нас полноценным пропитанием, может быть, вы позволите нам пополнить свой рацион самим, с помощью охоты?

      – Охоты? – Брови Грея полезли на лоб от удивления. – Дать вам оружие и позволить бродить по торфяникам? Да бог с вами, мистер Фрэзер!

      – Вряд ли Он с нами: Он от цинги не страдает и в усиленном питании не нуждается.

      Увидев, как дернулись губы Грея, шотландец слегка расслабился. Майор всегда старался подавить свое чувство юмора, несомненно понимая, что это поставит его в невыигрышное положение. В отношениях с Джейми Фрэзером так оно и происходило.

      Ободренный этим предательским подергиванием, Джейми развил наступление.

      – Ни о каком оружии, майор, речи, конечно, не идет, так же как и о хождении на охоту. Дайте мне разрешение ставить ловушки на торфянике,