В этом аду – ты мой рай. Tera Veldrin

пуст.

      А внутри – полный ад.

      Потому что я, Данте, только что почувствовал вкус отказа. И теперь мне не нужен сахар. Мне нужна она. Целиком. С именем. С адресом. С историей.

      Чтобы я знал, как разрушить её стены и поставить свой трон прямо в центре её грудной клетки.

      Она ушла. А я остаюсь – впервые не королём. А солдатом, который будет сражаться за женщину, которая даже не помнит, как его зовут.

      Но я узнаю, кто она. И она узнает, на что способна одержимость, если её одеть в чёрную рубашку и отправить охотиться.

      Завтра – всё будет. Имя. Адрес. Всё.

      Потому что когда я хочу, мир становится моим детективом.

      И в этот раз – я не проиграю.

      Потому она – моя война.

      Я поднимаюсь в номер. Не спеша. Дверь открыта. Конечно. Она внутри. Уже в белье. Белое. Дорогое. Слишком новое, чтобы быть честным. Сидит на краю кровати, ноги скрещены, одна качается – как маятник: “возьми меня… возьми… возьми…”

      – Я ждала, – говорит она.

      Голос – пудра. Слишком лёгкий, чтобы остаться в памяти.

      Я вхожу.

      Молча.

      Закрываю дверь.

      Она вздрагивает, думает, что она здесь по моей воле. А на самом деле – по моей привычке.

      Она начинает двигаться. Плавно. Колени в стороны. Пальцы по бедру. Как кошка, но без когтей…

      И это – раздражает.

      Всё в ней – правильно.

      Всё – идеально.

      Но она – не та.

      Она слишком хочет, чтобы я хотел. А я хочу – совсем другую.

      Я сажусь. Смотрю. Как на витрину. Как на мясо. И только тело реагирует. Не сердце. Не мозг. Просто инерция.

      Она подползает. Кладёт руку мне на грудь. Тянется к пуговице. Снимает.

      Гладит пальцами.

      Смотрит снизу вверх, как будто заслужила что-то, чего не получит.

      И я понимаю: Она здесь не потому, что я хочу…

      А потому что я не получил ту, которую хочу.

      И это – грязно.

      И честно.

      И неизбежно.

      Я хватаю её за волосы. Жёстко. Резко. Только чтобы не чувствовать мягкость, в которой нет огня.

      Она стонет. Слишком быстро. Слишком наигранно.

      Я отвожу взгляд.

      И вижу не её.

      Вижу ту…

      Ту, что сказала: “Меня зовут не для тебя.”

      И я закрываю глаза. Потому что этот секс – не про неё.

      Он – про отказ.

      Про злость.

      Про то, что я – не привык уходить с пустыми руками.

      И руки мои – на её теле.

      Но мысли мои – не здесь.

      Потому что даже, когда я в ком-то, я всё равно – в ней.

      Я кончаю…Медленно… Без звука… Без смысла… Не потому, что хотел. А потому что тело отрабатывает то, что разум уже давно выбросил.

      Я остался стоять в номере, окружённый тишиной, которую не нарушала даже её тяжёлая, сладкая, искусственная попытка дышать “сексуальностью”.

      Она всё ещё лежала на кровати – полураскрытая, недовольная тем, что я не спешу вернуться, что не говорю банальностей, что не глажу по волосам, не смотрю в глаза, не бросаю фразу, от которой она почувствовала бы себя хотя бы чуть-чуть нужной.

      Я