Москва литературная №7, 2024. Стихотворения. Проза. Рецензии. Интервью. Кира Занина

Нафантазировав в своей голове про кофе, мне ужасно захотелось этот кофе раздобыть.

      Но по факту я сидела на горячем песке в подсохшей мятой комбинашке, с песком в голове, и с утра у меня во рту не было и маковой росинки. В машине ждала гора нарезанных яблок: их я натаскала у соседей своих друзей, что рьяно меня подкидывали на чужой забор за день «до». Солнечные лучи рассредоточились по всей Волге, и в мерцании их было что-то волшебное, то, что непостижимо ни уму, ни взгляду. Я вскочила и бегом побежала по воде, рассекая руками и ногами солнечную водную дорожку, громко смеясь и радуясь. Не вспомнилось мне, когда же я так задорно и лихо смеялась простому человеческому… не вспомнилось мне и позже. Обмывшись от песка, нанырявшись до упаду, я вылезла на заброшенный берег и прислонилась к приветливой ивушке.

      Я вспомнила себя пятилетней, в хлопковой белой панаме и застиранных до дыр белых трусах, что были на размер больше моего. Тонкая резинка их была вывернута наружу и через небольшую дырку в ткани завязана небрежным узлом, чтоб это болтающее «нечто» наверняка не потонуло в торопливом течении Хопра. Ностальгические воспоминания о родных и о том беззаботном времени встали комом где-то на уровне горла. Ива спрятала мои слёзы под еле уловимым шелестом тоненьких веток в воде. Поблагодарив это место, я медленно поплелась по шатким ступенькам наверх. Машина стояла под огромной сосной и ни капельки не прогрелась. Я залезла голым задом на теплое сиденье и растаяла, как тот сливочный пломбир в дымящемся кофе. Накинув цветастый сарафан, наевшись тёплых яблок, что задохлись и нагрелись в пакете, я решила объехать эту деревушку. Странное чувство меня охватило, когда я проехала пару деревенских улиц. Дома были или пустые, или заброшенные, или покосившиеся, да сгнившие от старости. На старых ставнях гнездились лишь птицы, да кошки голодные вылезли к вечеру на тёплые рассохшиеся подоконники.

      Я проехала туда, сюда – и никого. Выезжая с одной из улиц, а деревня была большая, домов по 15 в ряд точно, да земли сколько ещё заброшенной, кроме одиноких покосившихся заборов я не наблюдала ничего больше. Колёса машины шуршали по песчаной дороге, и лишь шелест листьев да шум качающихся хором стволов деревьев разбавляли висящую в деревне С. тишину.

      Где-то неподалёку в едином порыве в небо взлетела стая голубей. Испуганно и дерзко они рассредоточились в воздухе в разные стороны и разлетелись кто куда. Мне стало интересно и любопытно, откуда они всколыхнулись так. Голуби – это тебе не вороны, которым только «где б, что урвать», они будут поинтеллигентнее.

      Проехав деревню вдоль и поперёк, я остановилась у маленького полуразрушенного храма. Железный заборчик полностью был спрятан за сухим, поседевшим от палящего солнца камышом. Камыш растёт на болотистой местности, в крайнем случае, возле какого-нибудь водоёма, а тут только песок да земля от жары высушенная. Раздирая