Шаг сквозь тень. Томаш Кенч

оттирать их салфетками. Через минуту из использованных салфеток на столе вырос целый сугроб.

      – Так вот, есть тест на определение у больных туберкулеза – «ЛАМ ЭЛИЗА».

      Майкл задумался. Он достал из кармана пиджака нераспечатанную пачку «Лаки Страйк», снял с нее целлофан, оторвал фольгу и вытащил сигарету. Поднес ее к губам и понюхал табак. Но закуривать не стал, а лишь держал сигарету в пальцах, слушая меня.

      – А еще, это конечно ни о чем не говорит, но это произошло в один день с тем, когда Элизу нашли в баке с водой.

      Майкл ничего мне не ответил, а лишь поднялся из-за стола, запихивая себе в рот остаток курицы. Я встал вслед за ним, и мы вернулись в контору.

      После обеда я еще немного посерфил сеть, но так и не нашел ничего нового, а примерно без четверти пять пришло сообщение от Мэй:

      «Можешь приехать в шесть»?

      Тогда я собрался, накинул на плечи пиджак, закинул в сумку лэп-топ и блокнот.

      – Я возьму твою машину, Майкл?

      Майкл сидел перед погасшим монитором своего компьютера, в руках держал воткнутый в точилку карандаш. Он посмотрел на меня, и тогда я впервые заметил что-то в его взгляде. Что-то, что укололо меня, словно иголка.

      – Конечно, Бадди.

      Я подошел к нему и положил руку ему на плечо.

      – Я сам здесь все закрою, – сказал он.

      Едва я дошел до двери, Майкл меня окликнул.

      – Если что-то можно одинаково объяснить несколькими способами, стоит выбирать наиболее простой, парень. Если ты слышишь топот копыт, думай о лошадях, а не зебрах.

      Мне не хотелось больше смотреть ему в глаза, было в них что-то противное моему уму, и я не глядя закрыл за собой дверь.

      Глава пятая. Мадам Вонг

      В тени у дома Мэй было прохладно, с деревьев еще капала вода после вчерашнего дождя, отчего было еще прохладнее и приятнее. Я заглушил двигатель и вышел из машины.

      Я позвонил в звонок дома Мэй ровно в шесть вечера. На мне был мой лучший наряд – пиджак «Дона Каран» на две пуговицы, белая рубашка и серые фланелевые брюки.

      Дверь мне открыла Мэй, в свободных джинсах и серой майке «Сан-Диего Чарджерс». Несмотря на свой домашний прикид, она была совершенно сногсшибательная. Оглядев меня, она взяла меня за руку и сказала:

      – Привет, Бадди. Зайдешь? Послушай, мне не хотелось ей сообщать, но мама узнала, что ты придешь. И она настояла, чтобы ты остался у нас поужинать.

      Я поймал себя на мысли, что зря я разоделся как дурак. Признаюсь, это было для меня легкой неожиданностью, но я все же решил не упорствовать. Тем более, если девушка приглашает.

      Перед домом была длинная лужайка, недавно подстриженная. По всему видно, что за домом следили.

      – Разуйся, пожалуйста. – Мэй указала мне на небольшой обувной ящик у входа и сама сняла кроссовки, которые смотрелись на ней так же хорошо и естественно, как вечерние туфли. Если человека пронизывает незримая энергия красоты и изящества, совершенно