Исправитель. Книга 2. Операция «Ананас». Дмитрий Ромов

задохнулся Кофман, увидев свою дочь. – Как ты выглядишь! А ну, прикрой срам! Немедленно переоденься! Ах, ты донжуан!

      Это уже было адресовано мне.

      – Да я в гостиной спала, – недовольно бросила Элла. – Вон, посмотри, диван застелен. Просто вот эта пришла, шум устроила, вот я и…

      – Вы её отец? – перебив её, обратилась к Кофману Ирина.

      – Да, – подтвердил он.

      – Я уже совершеннолетняя! – горячо воскликнула Элла. – И мне для того, чтобы решить, где спать и в каком виде ходить, разрешение родителей не требуется!

      – Так, можно на ваш паспорт посмотреть? – Ира протянула руку и Кофман, неохотно вынув из внутреннего кармана паспорт, отдал его ей.

      – Так… Кофман Яков Михайлович… – она пролистнула несколько страниц в поисках прописки. – Москва… Вы в Москве проживаете?

      – Да, – угрюмо ответил он. – А вообще, что здесь происходит? Вы свой-то документ покажите! По какому праву вы вообще здесь находитесь?

      – По римскому! – отрезала Ирина. – Что вы делали двадцать девятого апреля, Яков Михайлович, с семи до девяти вечера?

      – Дома был, – зло ответил он.

      – А вот этого молодого человека вы видели в тот вечер?

      – Я же сказала, он был в гостях у нас! – опередила отца Элла.

      Он бросил на неё тяжёлый взгляд, перевёл на меня, потом на Ирину.

      – Да. Моя дочь никогда не врёт… Обычно…

      – Для протокола сможете подтвердить?

      Он молча кивнул и так на меня глянул, что чуть не испепелил.

      – Ладно, Жаров, – пожала плечами Закирова. – Раз так, я могу уходить. Вижу, дела у вас тут сугубо семейные, посторонние уши не нужны. Так что оставляю вас со спокойным сердцем. Придёшь ко мне в понедельник. Желательно с… родственниками. Впрочем, их могут и в Москве опросить. С праздником, товарищи. С днём международной солидарности трудящихся. А, забыла совсем. Жаров, тебя ещё и с днём рождения, ты уже не мальчик, так что давай, не вляпывайся больше никуда.

      Она, протиснувшись мимо Кофмана и Радько вышла за дверь.

      – Я с вашего разрешения накину на себя что-нибудь, – кивнул я. – Вы, товарищи, в кухню проходите. Там кофе, пирог. Угощайтесь пока.

      – Я, пожалуй, тоже пойду, – заискивающе глянул на Кофмана Радько. – Звоните, когда освободитесь. В баньку съездим и… Ирина Артуровна, погодите, я вас подвезу…

      – Позвоню, – кивнул Кофман. – Спасибо, Вадим Андреевич. Александр, пойдём, поговорим. А ты, оденься и сиди здесь, на кухню не заходи.

      Это он дочери приказал.

      – Я всё-таки брюки надену, – усмехнулся я. – А то вдруг вы действительно угрозы решите свои исполнить. Хоть какая-то защита.

      – Ты дохохмишься у меня, – рыкнул он, скинул кожаную куртку, бросил на стул и двинул на кухню.

      Не разуваясь, между прочим.

      Я зашёл в спальню. Элла была как бы полна решимости, но и… дрожала, как осиновый лист. Боялась родителя.

      – Не сознавайся, что мы… – прошептала она. – Ну… короче…

      – Ладно, – улыбнулся я и легко поцеловал её.

      Так, чтобы просто