Титул феникса. Вероника Уайт

сообщить им, что я принцесса, но, скорей всего меня поднимут на смех. Очередь дошла до пятой группы, и последней оставалась наша. Из толпы идущих на душ вырвалась девушка и побежала к выходу. Кадет в черном, стоявший у входа, резким движением схватил ее за шею и ударил головой со всей силы об стену. Хлынула кровь. Похоже, он сломал ей нос. Я думала, на этом они заставят ее идти обратно, но он ударил еще раз и еще раз. Потом развернул ее спиной к себе, достал нож и полоснул по горлу. Кровь, крики, звон в ушах. Несколько парней так же побежали к выходу, пытаясь выбраться. Кадет уложил сначала одного на лопатки и вонзил ему нож в глаз. Другой успел выбежать в коридор, но, развернувшись, черный боец метнул в его сторону клинок. И по звуку рухнувшего тела, я была уверена, что он попал. Все вскочили на ноги. И я тоже собиралась подняться, но Кираз схватила меня за руку и потянула вниз.

      – Не надо, сделаешь только хуже, – еле слышно проговорила она.

      Сердце бешено стучало, перед глазами начали появляться черные точки. Пытаясь успокоить себя, я закрыла глаза и стала представлять, что нахожусь во дворце. Вот утро, мы бесимся с папой по пути к нашей беседке. Служанка Марта несет завтрак, аромат которого заставляет ускорять шаги.

      Что-то тяжелое с глухим стуком упало рядом на пол. Открыв глаза, я повернулась в сторону выхода и увидела, что тела пятерых ребят скидывали в угол друг на друга.

      – Как напоминание. – Ухмыльнулся кадет в черном.

      У него было худощавое узкое лицо, впалые щеки, маленькие глазки и кривой нос. Русые жирные растрепанные волосы и длинный шрам на щеке.

      Осталось всего сто двадцать девять человек. И, размышляя о том, как быстро уменьшилось количество, я вместе с оставшейся группой двинулась к помывке. Раздевшись, мы с Кираз вжались в противоположную сторону. С нами было еще шесть девушек и двенадцать парней. Никто не смотрел друг на друга, все раздевались молча и с тяжелым взглядом смирения.

      Вода была ледяная, и терпеть это было невозможно. Карлик набирал воду, затем выплескивал все на нас, без остановки. Я переминалась с ноги на ногу и ждала, пока до меня дойдет единственный кусок мыла, которым уже перемылись все в этом помещении. Некоторые уже освоились или привыкли к такой воде и стояли не дергаясь, обтирая себя руками. Единственный взгляд, который метался по нам с легкой усмешкой, был у низкорослого кадета. Он насмехался так, будто не был на нашем месте и совершенно не испытывал тот же страх.

      – Для кадета не должно быть никаких границ. Вы должны отбросить сентиментальные моральные устои! – Прокричал карлик, чтобы слышно было всем и снова выплеснул воду из ведра.

      Он пожирал нас глазами и так ехидно улыбался, что мне захотелось начистить его сраную рожу. Я думаю, многим захотелось. Закончив экзекуцию, мы вернулись на места и нам всем раздали сухой паек и воду.

      – Неужели такие щенки, как мы, заслужили еду. – Кираз с улыбкой прошептала мне на ухо, разворачивая свою порцию. Я громко усмехнулась, и это заметил кадет в черном.

      – Думаю, вам должно быть