Странник века. Андрес Неуман

Софи торопливо поднять веер, чтобы скрыть румянец одобрения. Теперь веер порхал живее, и Ханс понял, что он на его стороне. Наслаждаясь упоительным безрассудством, он позволил себе пуститься в неудобные рассуждения, способные вылиться в вульгарность (веер замер, замерло дыхание и даже веки Софи), но этого не произошло, и, резко проделав ораторский финт, Ханс иронично лишил веса все, что могло показаться в его речи нахальством. Когда Софи милостивым жестом поднесла длинные пальцы к щеке, чтобы поправить и без того идеально уложенный локон, Ханс перевел дыхание и почувствовал приятную истому в мышцах.

      Всего через несколько минут, растянувшихся для Ханса в целую вечность, веер замер, и Софи как ни в чем не бывало вступила в разговор, вторгнувшись в него лаконичными и продуманными замечаниями. Господин Готлиб, со своей стороны, тоже старался втянуть дочь в беседу, и под конец все трое уже весело смеялись. После второй чашки чая, прежде чем встать из-за стола, Софи некоторое время смотрела на Ханса, поглаживая край веера указательным пальцем.

      Только когда пришло время, соблюдая все формальности, откланяться, образ Софи наконец растаял перед мысленным взором Ханса, словно его унес вихрь, и звуки этого дома вновь проникли в его уши. Он встрепенулся, испугавшись, что проявил рассеянность и недостаточно внимательно слушал господина Готлиба. Но хозяин дома выглядел весьма довольным и, не став звать Бертольда, сам проводил Ханса до дверей, без конца повторяя, что визит гостя доставил ему истинное удовольствие: Истинное удовольствие, господин Ханс, приятнейший день, не правда ли? я рад, что вам так понравился чай, мы получаем его прямо из Индии, в этом весь секрет, было очень приятно, друг мой, поверьте, обязательно зайдите попрощаться, если соберетесь уезжать, конечно, всего доброго, большое спасибо, вы крайне любезны, взаимно.

      Оказавшись на свежем воздухе, Ханс побрел по улицам наугад, чувствуя себя ужасно, чувствуя себя великолепно.

      В гостиной Эльза зажигала свечи, Бертольд возился с очагом. Трубка и усы господина Готлиба дымились, а сам он задумчиво смотрел в окна. Симпатичный малый, вынес он наконец свой приговор. Ой ли, прошептала Софи, крепко стиснув веер.

* * *

      Эй, Франц, смотри, кто пришел! воскликнул шарманщик, увидев заглядывающую в пещеру, расплывшуюся в улыбке физиономию Ханса. Франц бросился навстречу гостю и повис на его сюртуке. Мы по тебе скучали, признался шарманщик. Засунув голову под крышку шарманки, старик что-то подкручивал гаечным ключом. Рядом на газете лежали два валика, покрытые шипами, несколько мотков струн и обувная коробка с инструментами. Ханс подошел ближе. Шипы облепляли валик, как букашки, но при внимательном рассмотрении можно было заметить, что установлены они в филигранном порядке. Еще Ханс обнаружил внутри шарманки отдыхавшие от трудов молоточки и вереницу шурупов для крепления струн, сгруппированных по три штуки.

      Эти шипы, объяснил шарманщик, поворачиваются