Тайна девочки из Вудхаус-Гроув. Катя Д.

она приняла решение сослать дочь в Ланкашир, поэтому Фрэнки не верила им. Мама задумчиво упёрла руки в руль, посмотрела на школу, явно колеблясь, но всё-таки завела мотор. Приняла решение оставить её здесь. Ну и пусть!

      Фрэнки угрюмо наблюдала, как машина сдала назад и, развернувшись на узкой дороге, начала отдаляться, пока не скрылась за низкими ветвями. От мамы остался едва уловимый запах туалетной воды на одежде. Для папы она редко красилась, не то чтобы пользоваться парфюмом. Но жизнь и правда сменила курс после его смерти. Фрэнки скучала по временам, когда они были втроём, а болезнь не нависла над их семьёй. Она ходила в приличную школу – идея отца о лучшем образовании, – не подозревая, что идиллия не продлится долго.

      Под одежду пробрался холод, и Фрэнки поёжилась. Возвращаться во мрак школы не хотелось. Погода была скверной, а в стенах Вудхауса в пору повеситься. Он с первого взгляда не понравился ей. Стоило перешагнуть порог, как по телу бежали мурашки. Может, место считалось престижным, но за ту неделю, что Фрэнки провела здесь, ничего, кроме плесени на стенах, сквозняков, проблем с электричеством и плохой еды, она не видела. Само двухэтажное каменное здание за годы успело потерять цвет краски, издалека были видны потёки от дождей, рассохшиеся ставни приобрели сероватый оттенок. На двухсторонней лестнице, ведущей на террасу перед главным входом, разрослось тёмное пятно лишайника. Если Вудхаус-Гроув видал лучшие деньки, то они давно прошли.

      Фрэнки закинула рюкзак на плечо и, засунув руки в карманы куртки, пошла по протоптанной дорожке вдоль ограждения. Из рассказов соседок по комнате получалось, что та вела в Байбери – деревню, куда на выходных отправлялись побродить воспитанницы Вудхауса и мальчики из школы Баксвуд. Уму непостижимо, скольких детей оторвали от дома.

      В этом году лето выдалось особенно дождливым, земля раскисла и чавкала под подошвами. Тропинка стелилась среди поля с пожухлой травой, редкими кустами вереска, и брала подъём на холм, где разрасталась в дорогу, мощёную булыжником. Там, наверху, по обе стороны тянулись коттеджи с потемневшими соломенными кровлями или черепицей, покрытой лишайником. Независимо от возраста домов, под окнами каждого были разбиты палисадники с кустарниками. Неподалёку блеяли овцы. Несмотря на типичный деревенский колорит, место всё равно выглядело тусклым, за исключением, пожалуй, красных почтовых ящиков и цветов.

      Дорога вывела на площадь, где находились несколько лавок, кафе, отделение почты и аптека. На информационном стенде висели объявления о пропаже домашних животных и свежие афиши, приглашающие посетить церковную службу по случаю скорого праздника урожая с последующей ярмаркой. К стенду подошла пожилая женщина, чтобы прикрепить листовку о потере чёрной кошечки Дейзи. Лицо старушки показалось Фрэнки знакомым, но припомнить, кто это, она не смогла.

      Вместо этого она отошла, и носа коснулись аппетитные запахи свежей выпечки из кафе «Домашней кухни миссис Хиггинз», от которых тут же заурчало в животе. Если мама и планировала её накормить, то ссора, что разгорелась практически сразу, обрубила всё на корню. Фрэнки