Страж моего сердца. Маргарет Мэллори

по ветру волосами в сиянии закатного солнца, что Шилес даже забыла, зачем торопилась увидеть его.

      – Откуда ты взялась? – продолжал Йен. – И где так перемазалась?

      – Я сбежала от отчима. – Шилес стала приходить в себя. – Выбралась по подземному ходу, когда увидела, что они не открыли тебе ворота.

      – Я собирался переночевать у вас по пути домой, – объяснил он. – Но они сказали, будто ползамка мучается от какой-то заразы, и отправили меня восвояси.

      – Они соврали. – Шилес протянула ему руку. – Нам нужно торопиться, пока меня не хватились.

      Йен поднял ее и усадил впереди себя. Хотя спина ныла как черт знает что, она прильнула к нему и вздохнула. Все, теперь она в безопасности!

      Шилес страшно скучала по Йену, пока он находился в отъезде при шотландском дворе и воевал на границе. Сейчас она снова ощущала себя ребенком, когда Йен всякий раз вытаскивал ее то из одной переделки, то из другой.

      Но нынешние проблемы не могли сравниться ни с чем. И тут не было никакого сомнения, ведь сама Зеленая леди наклонилась над ее кроватью и заплакала, глядя на нее. Это ли не предостережение?

      Когда Йен развернул коня назад к замку, Шилес резко выпрямилась и обернулась к нему лицом.

      – Что ты делаешь?

      – Везу тебя домой, – ответил он. – Я не хочу, чтобы меня обвинили в твоем похищении.

      – Но ты должен увезти меня отсюда! Эта скотина хочет выдать меня за придурка Маккиннона.

      – Следи за языком, – заметил Йен. – Негоже отчима обзывать скотиной.

      – Ты не слушаешь, что я говорю. Он собирается отдать меня Ангусу Маккиннону.

      Йен остановил коня.

      – Должно быть, ты ошибаешься. Даже такая скотина, как твой отчим, не посмеет сделать это. Но все равно, я обещаю, что передам отцу и дяде твои слова.

      – Я расскажу все сама, когда ты привезешь меня к ним.

      Йен покачал головой:

      – Я не хочу, чтобы между кланами разыгралась война из-за твоего похищения. Даже если то, что ты говоришь – правда, до свадьбы пока далеко. Ты еще ребенок.

      – Я уже не ребенок, – заявила Шилес, скрестив руки на груди. – Мне тринадцать лет.

      – У тебя еще не выросла грудь. И пока она не вырастет, никакой мужчина не захочет жениться на тебе. Ух! Совершенно ни к чему пихать меня своим остреньким локотком под ребра, потому что я сказал правду.

      Шилес сдерживалась изо всех сил, чтобы не разреветься. Такое трудно было вынести, в особенности услышав это от человека, за которого она собиралась выйти замуж.

      – Если ты не желаешь помочь мне, Йен Макдональд, я пойду пешком.

      Когда Шилес попыталась соскользнуть с коня, Йен удержал ее. Взяв лицо в ладони, он большими пальцами погладил ее по щекам. Шилес потребовалось сделать над собой дьявольское усилие, чтобы слезы не полились ручьем.

      – Совсем не хотел обидеть тебя, малышка, – сказал он. – Тебе нельзя ходить одной. До ближайшего дома далеко, и скоро стемнеет.

      – Я не вернусь в замок, – отрезала она.

      – Если я отвезу тебя назад, ты ведь опять сбежишь