Знакомый незнакомец. Эрин Найтли

может, ей просто все равно.

      – Ну да, как же! – фыркнул Ричард. – Скорее у меня вырастут крылья и я научусь летать! Не хочешь присоединиться?

      Бенедикт неожиданно для себя ухмыльнулся. Ричард обладал удивительным даром смешить его даже в такие моменты.

      – Хорошо, думаю, можно сочинить историю. Предположим, я старый друг, решивший погостить у тебя, прежде чем принять новую должность члена совета колледжа где-то на севере.

      – Ученый? Вот это да!

      – Ну… назовись я пэром, твои родные наверняка знали бы мое фамильное имя. А я предпочел бы не изображать священника или военного. Просто, респектабельно и ничем не примечательно.

      – Полагаю, это может сработать, – с сомнением пробормотал Ричард.

      – Только придерживайся моей истории, а я постараюсь выглядеть как можно более скучным.

      – Постараешься? Уверен, у тебя прекрасно получится.

      Бенедикт не обратил внимания на колкость.

      – И я сделаю все, чтобы держаться от нее подальше… пока я здесь.

      Из-за двери донесся странный звук, и друзья переглянулись. Дурное предчувствие свинцом легло в желудке Бенедикта. Слишком долго он был шпионом, чтобы не уметь распознавать подозрительные звуки. Ричард прижал палец к губам и встал. Бенедикт покачал головой, показал на свои ноги в чулках и быстро и бесшумно, как призрак, пересек комнату.

      Одним быстрым движением он повернул ручку и распахнул дверь. В комнату ввалилась белокурая красавица и, потеряв равновесие, упала ему на грудь. Второй раз за день! О Господи. Неужели Эви услышала…

      – Беатрис! – воскликнул Ричард, сурово сведя брови. – Что это ты вытворяешь, маленькая любительница подслушивать у замочных скважин?!

      Беатрис?

      Бенедикт вздохнул, чувствуя, как его охватывает облегчение, и, поспешно отстранив девицу, закрыл дверь. Теперь он видел, что она просто похожа на сестру. Глаза и волосы были темнее, да и фигура куда более хрупкая.

      Светлая кожа Беатрис залилась густой краской. Но она нашла в себе дерзость небрежно пожать плечами.

      – Сожалею, но, когда вы не пришли познакомиться с нами, я сбежала с уроков, чтобы на вас посмотреть. Однако как раз когда спускалась с лестницы, вы исчезли в гостевой спальне, а потом я услышала ваши голоса и… – она перевела дыхание, – не захотела прерывать беседу, вдруг у вас речь шла о чем-то важном.

      Губы Ричарда были плотно сжаты, руки покоились на бедрах, но выражение лица было весьма снисходительным.

      – И что ты услышала, негодная девчонка?

      Она ухмыльнулась и, повернувшись к Бенедикту, поспешно присела:

      – Добрый день, мистер Хастингс. Ах, как это волнующе! Наконец-то мы встретились!

      Ричард и Бенедикт дружно застонали. Ад и проклятие, сегодня не его день… и уж точно не его неделя. А возможно, и не его год.

      – Итак, Беа, – начал Ричард, обнимая сестру за плечи и подводя к дивану у окна. – Что хочешь за молчание?

      – Почему все так уверены, что я не умею хранить тайну? – проворчала она,