Асы. «Сталинские соколы» из будущего. Юрий Корчевский

земли, как прожектора погасли. Тихон убрал газ до холостых и нажал на тормоза.

      Когда самолет остановился, он перевел дух. Сердце колотилось – первая ночная посадка на истребителе. Скорости не те, что на У-2. Сложно все, но получилось.

      К самолету подбежали механики:

      – Жив?

      – Жив!

      – Глуши мотор!

      Они покатили самолет на стоянку.

      Тихон выбрался из кабины на крыло и спрыгнул на землю.

      – Емельянов уже сел?

      – Пару минут назад, в штаб пошел.

      Сбитый «Юнкерс» записали как победу в группе – непонятно ведь, кто конкретно его сбил.

      В штабе уже получили подтверждение о сбитом самолете. Без такого от защитников, прожектористов или пехоты сбитый самолет не засчитывали.

      Для Тихона это был первый уничтоженный самолет – пусть и в группе. Есть свои особенности в ночном бою, видимость плохая. А еще сесть сложно при возвращении.

      Захар похлопал Тихона по плечу:

      – Нормально держался! И стрелял точно, я видел. Так держать!

      Похвала приятна, что скрывать, хотя без ведущего Тихону ни черта бы не удалось. Опыта не было, а еще волнение мешало, все впервые.

      Улеглись спать в казарме, но уснуть у Тихона не получалось. Все время он проигрывал в голове эпизоды боя. Ю-52 – противник для истребителя слабый, но повозиться пришлось. Скажем, «Юнкерс-88», «Хейнкель-111» или «Дорнье» и близко к себе не подпустили бы. У них оборонительное оружие посильнее и огневых точек больше.

      К утру сон взял свое, но Захар уже толкал Тихона в бок:

      – Подъем! Оправиться – и на завтрак!

      Еда на фронте – дело святое.

      Тихон быстро вскочил, умылся, оделся по форме, и оба направились в столовую.

      Покончив с завтраком, пилоты высыпали на летное поле. Кто-то из БАО пригнал трофейный мотоцикл «БМВ» с коляской, и они начали гонять по заснеженному полю. Развлечение, однако!

      Прокатился и Тихон. Мотоцикл ему понравился: мотор низкооборотный, но тяговитый, разгоняется легко.

      Развлечение прервал комэск:

      – Парни, помывочный день!

      В баню шли строем, но не в ногу – строевики из летчиков плохие.

      Какое же это удовольствие – помыться горячей водой, да с мылом, да с мочалкой! Редкое удовольствие в боевых условиях.

      Каждому дали по маленькому кусочку хозяйственного мыла. Мылилось оно плохо и по внешнему виду больше напоминало тротил.

      Когда одевались в чистое исподнее, стали вспоминать довоенные годы. Некоторые размечтались – выпить бы сейчас пива, да под сушеную воблу!

      Тихон молчал, слушал. Не дай бог ляпнешь чего-нибудь, чего до войны просто не было, «вспомнишь», например, о тех же креветках.

      Но во время войны пиво в Москве не продавалось, и мечты пилотов были неосуществимы.

      В казарму возвращались в хорошем настроении и с шутками. Тихона напрягало, что все время приходилось