Штрафное проклятие. Александр Карпов

Солдаты ели, не обращая внимания ни на кого. Казалось, что даже начавшийся обстрел или бомбежка не смогли бы отвлечь изголодавшихся людей от их занятия.

      – Тут еще осталось. Раздать? – донесся до ушей парня голос со стороны кухонной подводы.

      Уличное воспитание, в котором быть шустрым считалось едва ли не основой всего остального, сделало свое дело. Едва стоявший рядом со старшиной-поваром офицер дал добро в ответ на его вопрос, Виктор устремился к ним, а потому на раздаче оказался первым. И снова наваристый, с кусочком мяса, суп, с гущей, поднятой с самого дна, оказался в его котелке. Забыв о куске хлеба, парень принялся жадно есть полученную добавку. Глотал, почти не жуя. Откашлялся с непривычки и снова глотал.

      На мгновение он поднял глаза и увидел перед собой улыбающегося разведчика. Тот смотрел на Виктора и едва ли не смеялся. Тому стало немного стыдно. Все то, что он сейчас делал, выглядело не по-товарищески, не по-братски. В рабочих кварталах ребята могли за подобное строго наказать. Делиться добычей, отдавать последнее тому, кто нуждается, считалось нормой. Взаимовыручка приветствовалась и высоко ценилась. Разведчик уже третий день был с ним рядом. Они смогли подружиться. Вместе ждали вынесения приговора, вместе грелись у костра. Спиной к спине спали на нарах в землянке. И даже в наряд по заготовке дров для печи были назначены вместе. Только сейчас его товарищ не успел к раздаче добавки. И Виктор чувствовал себя обязанным с ним поделиться. С виноватым видом он протянул разведчику свой котелок, подкрепив этот жест словами:

      – Давай! А то мне много будет!

      На самом деле ему было мало и этого. Но поступить иначе он не мог. Считал правильным отдать товарищу последнее.

      – Да ешь ты, дурья голова, – заулыбался тот в ответ.

      Когда они сели рядом, немного в стороне ото всех, опытный солдат добавил серьезным тоном:

      – На сегодня все. Больше ничего не принимай. Утром, если предложат еду, откажись. Скорее всего, не предложат, но наш брат-штрафник с голодухи может по неопытности согласиться. А делать этого нельзя.

      Виктор вопросительно уставился на товарища.

      – Это если ранят в живот. Кишки пустыми должны быть перед боем. Если полные, то никак не выжить. А так шанс выжить есть, – уточнил тот и добавил: – А вот сто граммов выпей. Напряжение снимешь. Да еще и злее станешь.

      Разведчик попытался улыбнуться, но выданная за улыбку гримаса искривила его лицо так, что оно показалось Виктору страшно комичным. Почувствовав это, опытный солдат предпочел отвернуться и замолчать.

      Их общение прервала донесшаяся команда на получение оружия. Солдатская масса, быстро собравшись в единый строй, начала вытягиваться в направлении подъехавших подвод, с которых бойцы подразделения НКВД выдавали штрафникам винтовки и патроны.

      – Назвать фамилию, расписаться, потом на следующей получить по пятьдесят патронов, – монотонно повторял раз за разом солдат, встречавший штрафников у телег с оружием.

      Они послушно выполняли