Штрафное проклятие. Александр Карпов

Рты раскрыты. Глаза полузакрыты. Для них все уже закончилось. Финишная черта жизни пересечена навсегда.

      – Что встали? Вон лопаты лежат. Берите – и за мной. Будете могилу предателям и изменникам копать, – громко произнес сержант-великан и зашагал дальше.

      Виктор и остальные, подобрав с земли инструменты, послушно двинулись за ним. Их путь завершился в нескольких сотнях метров, там, где начинался ближайший лес, возле нескольких широких и пологих земляных холмиков, обозначенных воткнутыми в них табличками с цифрами, написанными химическим карандашом. Сержант, прикинув что-то на глазок, воткнул в землю несколько кольев, обозначив ими некие границы, назначение которых знал только он сам.

      – Копать на метр в глубину. К работе приступить. На все тридцать минут, – бегло и громко произнес он и отошел в сторону, где закурил и завел беседу с одним из бойцов конвойной группы.

      Отметки на земле, схожие с границами пологих холмиков и состоящие с ними в одну линию, дали понять Виктору, что копать ему и его коллегам по отмене смертного приговора придется не иначе как могилы под место предстоящего захоронения тех, кого сегодня утром расстреляли, чьи тела лежали под каменной стеной амбара.

      – Пока нам повезло, – вполголоса протянул один из арестантов, который оказался во время работы рядом с Виктором. – Штрафная рота не так страшна.

      – Ну конечно! – тихо возразил ему второй. – Ты хоть одного человека знаешь, кто в них был? Я вот не знаю. А почему? Да потому что из них не возвращаются. Созданы они для перемалывания таких, как мы. Совершил преступление – искупи вину кровью. А прямо значит – умри в бою!

      – А как это? Как вину кровью можно искупить? – перебил его Виктор.

      Говоривший солдат замолчал. Подняв из-под шапки глаза, обвел взглядом вокруг себя, посмотрел в сторону конвойных. Убедившись, что помешать ему ответить на вопрос никто не сможет, заговорил:

      – Собирают боевое подразделение из всяких нарушителей воинской дисциплины, из преступников. Кто-то что-то украл, кто-то кого-то ударил, приказ не выполнил, устав грубо нарушил. А еще говорят, что уголовников из тюрем и лагерей доставляют для искупления вины перед Родиной и чтобы судимость с них сняли. И уже в сформированной роте отдают всем приказ, который заранее считается невыполнимым. Например, взять неприступную высоту. Или провести разведку боем, в ходе которой выявляются огневые точки врага и его слабые места в обороне. Туда и бросают штрафников. Вроде бы и не так жалко таких, потому как они неблагонадежные. А заодно и шанс дается на снятие судимости. Приказ выполнил, сам выжил – судимость автоматически с тебя снимается. Ну а если погиб или ранен, то принято считать, что позор свой ты кровью смыл. Но это я тебе по-простому объяснил.

      – Ты теперь лучше скажи ему и мне, как выжить при выполнении невыполнимой боевой задачи? – задал вопрос еще один арестант, выслушав слова первого.

      Его вопрос остался без ответа, так как конвойные привели к ним вторую группу солдат