В тени пирамид. Иван Любенко

по тому, что альты, виолончели, контрабас и одна скрипка находились на месте, то оставалось предположить, что не хватает одного скрипача, поскольку второй уже начал канифолить смычок. Зато парный состав деревянных духовых (две флейты, два гобоя, два кларнета и два фагота) был в полном составе, как и медные (две валторны, две трубы, две литавры, тромбон и туба). Музыканты разыгрывались, но дирижёр и директор театра о чём-то взволновано переговаривались, находясь рядом с пустым местом скрипача.

      Зрители откашливались и шелестели афишками, предвкушая увидеть комическую оперную феерию Робера Планкетта. Прошло пятнадцать минут, но второго звонка не давали. По зале пронёсся ропот. Клим видел, как дирижёр что-то объяснял второй скрипке, указывая на раскрытые ноты на пюпитре, и музыкант, соглашаясь, послушно кивал в ответ.

      Наконец прозвучал второй звонок. Степенные капельдинеры начали тушить лампы, и послышался шёпот одобрения публики. Разнородный шум музыкальных инструментов стих. Прозвучал третий звонок, и зажглись огни рампы. Сбор был полный.

      Заиграл оркестр. Увертюра знаменитой комической оперы полностью поглотила пространство, и минуты пленительной музыки наполнили души зрителей. Вскоре занавес колыхнулся и, точно живой, пополз вверх. Подул театральный ветер, и почудилось, что присутствующие оказались в Нормандии в конце царствования Людовика XIV перед средневековым замком, в котором поселилось привидение.

      Неожиданно в зале появился городовой. Он прошёл в партер и, наклонившись, что-то шепнул полицмейстеру, который поднялся и вышел. За ним поспешил и его помощник. Потом опустело место камерного товарища прокурора[20], следом удалились прокурор первого участка и судебный следователь по важнейшим делам Славин.

      Не успело закончиться первое действие оперы, как всё тот же городовой навестил ложу купца Папасова. И последний, сказав что-то жене, тотчас её покинул.

      «По всем вероятиям, в городе стряслось что-то невообразимое», – мысленно рассудил Ардашев, спускаясь в буфет во время антракта. Но Ставрополь – город небольшой, и новости разбегаются быстрее, чем тараканы от света керосиновой лампы.

      Заказав рюмку коньяку, Клим оказался свидетелем разговора небольшой компании, расположившейся рядом с ним.

      – А слышали, господа, что украденная картина купца Папасова нашлась, – вещал высокий господин с козлиной бородкой, попивая кахетинское № 8.

      – Так то не картина была вовсе, а всего лишь рисунок, – вторил ему другой зритель с уже пустой рюмкой коньяка «Харди»[21].

      – Эскиз Леонардо да Винчи стоит дороже, чем десяток полотен Айвазовского или Сурикова, – блеснул знанием учитель словесности второй мужской гимназии.

      – И кто же вор? – вопросил бухгалтер Ставропольского отделения государственного банка.

      – А вот ни за что не догадаетесь, – усмехнулся любитель кахетинского, – первая скрипка оркестра нашего театра музыкант

20

Прокурор Ставропольского окружного суда возглавлял прокуратуру Ставропольской губернии. Его первым заместителем был камерный товарищ прокурора, а товарищи прокурора отвечали за прокурорский надзор в 1-м и 2-м участках г. Ставрополя и в уездах Ставропольской губернии. Обычными обязанностями товарища прокурора были поддержание обвинения в суде и надзор за следствием.

21

Этот коньяк поставлялся в Россию не только во второй половине XIX в., но и сейчас продаётся в нашей стране.