Тысяча и одна минута. Том 3. Иван Ваненко

воля твоя, не буду более с ним тягаться; так меня отделал его старый дед! Я думал, что он мне все кости повыломает; хорошо, что я еще с ним самим не схватился!»

      – Испытай, друг, последнее, говорит водяной дедушка; поди, попробуй: кто из вас громче свиснет: когда ты сидел в соловье разбойнике, то сшибал свистом прохожих с ног, где, кажется, ему в этом против тебя устоять.

      «Ох! водяной дедушка, едвали и в этом одолеть мне его! Ну, да пойду, попробую, от этого хуже ничего не будет.

      Похождение седьмое

      Пришел к Грицку чертенок, бьет челом, говорит: «ну, дядюшка, теперь в последний раз!..»

      – Да долголи будут эти разы последние! закричал Грицко с досадою. Что я, олух что ли вам достался какой?

      «Вот тебе, дядюшка, вся сила нечистая порукою, в последний раз,» отвечал чертенок, испугавшись;» больше не станем тревожить тебя.»

      – Ну чтожь вы хотите?

      «Давай, дядюшка, попробуем, кто из нас шибче свистнет.»

      – Эка что еще выдумал! Пожалуй, давай; ну, свисти вперед.

      Надулся чертенок, натужился, как свиснул, так листья с дерев и посыпались.

      – Шибко свистишь, сказал Грицко, теперь моя очередь; только смотри стерпишь ли; сядь лучше вот здесь, да зажмурься, а не то ты моего свиста не вынесешь.

      Усадил он чертенка на бугорке возле пруда, велел ему зажмуриться, а сам зашел сзади пруда да как звизнул его батогом по уху, так тот и скатился в воду кубарем.

      «Отдавай скорей деньги, дедушка, не то беда будет нам. Ах мои батюшки, да какой он прездоровенный!.. Свиснул я, листья c дерсьев посыпались, а ен сще пожалел меня, велел зажмуриться, да как свисну я сам, света не взвидел я, вот ровно кто меня изо всей мочи стукнул но уху; не помню, как и скатился сюда.

      – Надо бы еще чем нибудь его попытать, сказал дедушка.

      «Нет ни за что! Посылай другого; он и за этот раз взбеленился так, что куда тебе.

      – Ну видно делать нечего; поди спроси, многоли он хочет за пруд выкупу?

      Похождение восьмое

      Явился к Грицку чертенок, стал перед ним смирней прежнего.». Иного ли вам, дядюшка, угодно с нас?» спрашивает он.

      – Да мне многого не надобно; вот, коли насыпите мою шляпу деньгами до верха, то и будет с меня.

      «Очень хорошо-с; теперь прикажете?»

      – Нет, теперь мне не треба, а приди ко мне на гумно, сегодня ночью, в двенадцать часов. Только, чур смотри, не обманывать!

      Пошел Грицко домой; чертенок поклонился ему и обещался сделать все, как он приказывает, а сам думает себе: дурак ты не отесаной! Эк, из чего вился? шляпу денег добыть! Да мне бы, на твоем месте, целый воз подавай.

      Пришедиш на гумно, выкопал Грицко большую яму, свел ее к верху узким отверстием, вышиб дно у своей шляпы, вставил ее туда и стал дожидаться чертенка.

      Наступает полночь; видна по дороге пыль страшная; мелькают вдали хвост да рога; бежит чертенок к Грицке с деньгами. Приволок мешок, бух в шляпу, словно ничего небыло!