Трофей для зверя. Полина Верховцева

боль выматывала. Сил не было совершенно, и остаток пути она проделала, придерживаясь рукой за стену.

      Перед дверью комнаты остановилась и устало прижалась лбом к шершавому дереву. Внутри поджидал кхассер, а это значило, что снова придется держать спину прямо. Показывать ему свою боль хотелось еще меньше, чем лживым подданным короля, но Мел знала, что от него не спрячешься и не закроешься, как от остальных. Даже если он будет просто молча смотреть, этот взгляд станет сдирать слой за слоем, с каждым мигом проникая все глубже.

      – Надеюсь, ты спишь, – едва шевеля пересохшими губами, прошептала она и толкнула тяжелую дверь.

      Увы, Маэс даже не думал спать. Наоборот, он ходил из стороны в сторону, насколько позволяли цепи, и напоминал хищника, вышагивавшего вдоль прутьев клетки. При ее появлении он обернулся, шумно втянул воздух, и в янтарных глазах заплясали первые черные вихри.

      – Чего уставился? – огрызнулась Мел, проходя мимо.

      Как же сложно было держать шаг ровным и не морщитьси держалась, сил оставалось все меньше. Ей отчаянно хотелось остаться одной, лечь, закрыть глаза и ничего больше не чувствовать. Но за спиной стоял Зверь, и его взгляд давил так отчетливо, что игнорировать не получалось.

      – Чего тебе? – получилось тихо и как-то совсем не весело. Устала.

      – У тебя кровь.

      – У меня все отлично.

      – Я чую ее запах, – его голос стал хриплым.

      От этих слов и надломленного голоса по спине холодной волной прошлись мурашки. С кислой усмешкой она обернулась к нему:

      – И как? Нравится?

      – Нет, – слишком поспешно и зло.

      Но разбираться в его интонациях не было желания.

      – А я думала, ты будешь упиваться этим. Разве может быть что-то слаще крови врага? Может, хочешь посмотреть? Уверена, тебе понравится, – шагнула к нему, с каким-то внутренним разочарованием замечая, как поспешно он делает шаг назад.

      – Нет, – Маэс сморщился так, будто ему под нос сунули гнилое яблоко.

      Потом отошел в самый угол и плюхнулся на пол, громко звякнув цепями.

      – Какой же ты воин, если боишься крови?

      – Я не сказал, что боюсь, – хмуро ответил он.

      – Значит, дело во мне. – Мел равнодушно пожала плечами, тут же получив новую порцию боли. – Не так аппетитна, как хотелось бы?

      Проигнорировав ее слова, кхассер уставился мрачным взглядом в стену. На какой-то миг Мелене даже показалось, что он задержал дыхание.

      Надо было отдать его на потеху Вейлору. Посидел бы в клетке перед толпой, глядишь, стал бы покладистей. Пусть бы в него тыкали палками, бросались камнями, смеялись и обзывали. Какое ей до этого дело? Если бы не уперлась, то отделалась бы всего пятью плетьми вместо двадцати, и было бы не так тошно.

      Она ушла в купальню. Уже там, шипя и ругаясь на все лады, медленно стянула камзол, а следом нательную рубашку. Местами тонкая ткань присохла к ранам, и, сдирая ее, Мел чувствовала, как по спине снова катятся капли крови. Когда она закончила, и безнадежно испорченная, покрытая