Перепутья. slip

здесь ничего не изменилось, разве что пара кабаков, в которых раньше любили устраивать собрания представители различных коллегий3, теперь сверкала заколоченными дверьми и общей запущенностью. Единственный островок стабильности в постоянно меняющемся мире.

      Кучка местных зевак следовала за ними попятам, то и дело пополняясь прохожими. К счастью, они держались на расстоянии и не могли подслушать их разговора.

      – Слушай, а что насчет заседания? – шепотом спросил Луций Марций Филипп и обеспокоенно оглянулся назад, – Что-то прояснилось?

      Вопросительно вздернув бровь, Гай проследил за его взглядом, но ничего необычного не заметил, разве что пару гладиаторов, что выходили из борделя Галлы.

      – Почти весь Сенат разбежался из Города и залег на дно. Оба консула мертвы, городской претор сбежал в неизвестном направлении, не вступивший в должность консул-суффект официально лишен огня и воды4. Сам-то как думаешь? – Гай хмыкнул.

      – Не придуривайся, ты прекрасно понимаешь, о чем я, – зачем-то продолжавший шептать Филипп производил впечатление заправского заговорщика.

      – Пока никакого прогресса, – сдался Гай, – Если что-то изменится, я тебе первому сообщу.

      От мимолетного веселья не осталось и следа. Четыре года проскрипций и войн сделали свое дело – большинство его социальных связей были безвозвратно разрушены. Их восстановление продвигалось медленно, и как следствие, он мало кому мог доверить деликатное дело посредничества в переговорах с напуганными отцами отечества5.

      Даже в начале гражданской войны все обстояло лучше, чем сейчас.

      – Ну, рано или поздно они все равно вернутся и выборы все равно будут. Кстати о. Ты собираешься выдвигать свою кандидатуру? – продолжал Филипп. Глаза его испуганно бегали и складывалось ощущение, что он пытается скрыть свое волнение за разговором.

      – Ты издеваешься? – Гай усмехнулся, – У меня глаз дергается каждый раз, когда я мимо курии прохожу. Дай отдышаться хоть немного.

      В каждой шутке была только доля шутки, но именно на нее и обратил внимание Филипп.

      – Это я издеваюсь? – он скептически ухмыльнулся. Обеспокоенное выражение на мгновение пропало с его лица.

      – Ну ладно, ладно! – Гай поднял руки в сдающемся жесте, – Хочешь правду? На тебе правду. Я не могу себе позволить очередное консульство. Я нищий, – если бы на тунике были карманы, он бы демонстративно их вывернул, но на тунике карманов не было, – С моим имуществом ничего не понятно. Мои деньги у Антония6, и я готов поспорить на что угодно, что он уже давно спустил все до последнего асса.

      – Что, думаешь совсем все? – недоверчиво нахмурился Филипп, – Там же астрономические суммы были.

      – Ты плохо знаешь Антония, – скептически отозвался Гай, – Дай ему казну, он и ее за пару месяцев потратит.

      Филипп не нашелся, что возразить. Повисла тишина и в этой тишине он снова обеспокоенно оглянулся. Гай повторил за ним.

      Ничего нового и необычного, разве

3

В данном случае политические кружки по интересам, которые в 60ых-40ых часто служили прикрытием банд. Частично распущены после смерти Клодия и ссылки Милона в 50ых.

4

Официальная формулировка закона Педия (ака – закон о проскрипциях). В любых других случаях, кроме законов, по которым проводились проскрипции, формулировка означает изгнание (и автоматически следующее за ним лишение гражданских прав, должностей, имущества, etc. etc.).

5

(лат.) Patres patriae. Один из вариантов наименования сенаторов.

6

Пользуясь общим шоковым состоянием Кальпурнии, Антоний забрал у нее все средства Цезаря уже вечером после его убийства, и ничего никому не вернул.