Проводник. Евгений Мухаметшин

сильно любит нас. Говорил маме, что прожил самую счастливую жизнь с ней. Ещё он тогда сказал, что ни о чём не жалеет. Когда мама с сестрой со слезами попрощались с ним, он попросил меня задержаться.

      – Джей… – было заметно, что ему больно говорить, каждый вдох давался ему с трудом. – Сынок…

      – Па… – только и смог жалостливо выдавить я.

      – Не стоит… – он попробовал вытереть мои слёзы. Но это было для него непосильным трудом. – Не стоит жалеть меня… Не стоит плакать по мне. У меня… отличная жена, прекрасные дети… Я, конечно, прожил великолепную жизнь… Не такую длинную, как хотелось… Но это было замечательно.

      – Пап…

      – Не надо, сынок… не надо… Я только хочу сказать, что ты должен помнить, чему я тебя учил… Ты сильный… Ты должен хранить свою семью… Береги её… Защищай свою сестру… В будущем защищай своих жену и детей, малыш. Это самое ценное, что у нас есть.

      После этого отец приложил огромные усилия, чтобы подняться и поцеловать меня в лоб. Казалось, что именно для этого момента он копил все силы. Это самая запоминающаяся вещь в моей жизни. Больше ничего подобного не было.

      Через пару часов отец умер. Мама отправила нас домой, а сама оставалась до самого конца со своим любимым мужем – с человеком, с которым сама судьба соединила её, чтобы потом так жестоко разлучить. С нашим отцом.

      Когда мы с сестрой пришли домой, то не придумали ничего лучше, чем сесть в угол и сидеть в обнимку, пока кошмар не закончится. В тот день я её обнимал, как никогда раньше. Я прижал её к себе, не планируя отпускать. И не отпущу… Никогда».

      Глава 4

      Кое-как, в полной темноте, ощупью Джей добрался до ручки двери. В спешке он неловко подался вперёд и упал на пол, но тут же пополз, волоча за собой ноги и одной рукой затаскивая коляску. Извиваясь, подобно червю, он попытался закрыть дверь и тут же прищемил себе пальцы.

      – Чёрт! – выругался он, прижимая руку к груди.

      Наконец, игнорируя боль, Джей поставил коляску в исходное положение. С трудом забравшись в неё, он направился на кухню. Там никого не оказалось. Только его завтрак по-прежнему лежал на тарелке, он выглядел точно так же, как и в ту минуту, когда появился на столе. Он даже был таким же горячим.

      Джей не раздумывая набросился на омлет и тосты. Ему жутко хотелось есть. Изголодавшись, он ел, стараясь жевать помедленнее, но не получалось. Он заглатывал пищу огромными кусками.

      Несмотря на то, что Джей чувствовал зверский голод, в его памяти вдруг начали всплывать недавно пережитые моменты. Душа актёра в виде уродливого карлика, содранная с лица кожа, безобразный кровавый шмат – всё это встало перед ним, как наяву. Словно вместо омлета в тарелке лежали куски окровавленной плоти. Желудок вывернуло наизнанку. Всё, что он с жадностью поглощал, вышло, не задерживаясь.

      Голова кружилась. Его бросило в пот. Хотелось, чтобы всё это закончилось. Но кошмар и не думал прекращаться.

      В спальне, где он проснулся этим утром, было пусто и холодно. Ему казалось, что именно сейчас это самое холодное место