Собрание сочинений в одной книге. Сергей Есенин

штаны.

      Мутно гляжу на окна.

      В сердце тоска и зной.

      Катится, в солнце измокнув,

      Улица передо мной.

      А на улице мальчик сопливый.

      Воздух поджарен и сух.

      Мальчик такой счастливый

      И ковыряет в носу.

      Ковыряй, ковыряй, мой милый,

      Суй туда палец весь,

      Только вот с эфтой силой

      В душу свою не лезь.

      Я уж готов. Я робкий.

      Глянь на бутылок рать!

      Я собираю пробки –

      Душу мою затыкать.

1923?

      «Эта улица мне знакома»

      Эта улица мне знакома,

      И знаком этот низенький дом.

      Проводов голубая солома

      Опрокинулась над окном.

      Были годы тяжелых бедствий,

      Годы буйных, безумных сил.

      Вспомнил я деревенское детство,

      Вспомнил я деревенскую синь.

      Не искал я ни славы, ни покоя,

      Я с тщетой этой славы знаком.

      А сейчас, как глаза закрою,

      Вижу только родительский дом.

      Вижу сад в голубых накрапах,

      Тихо август прилег ко плетню.

      Держат липы в зеленых лапах

      Птичий гомон и щебетню.

      Я любил этот дом деревянный,

      В бревнах теплилась грозная морщь,

      Наша печь как-то дико и странно

      Завывала в дождливую ночь.

      Голос громкий и всхлипень зычный,

      Как о ком-то погибшем, живом.

      Что он видел, верблюд кирпичный,

      В завывании дождевом?

      Видно, видел он дальние страны,

      Сон другой и цветущей поры,

      Золотые пески Афганистана

      И стеклянную хмарь Бухары.

      Ах, и я эти страны знаю –

      Сам немалый прошел там путь.

      Только ближе к родимому краю

      Мне б хотелось теперь повернуть.

      Но угасла та нежная дрема,

      Все истлело в дыму голубом.

      Мир тебе – полевая солома,

      Мир тебе – деревянный дом!

1923

      «Мне осталась одна забава…»

      Мне осталась одна забава:

      Пальцы в рот – и веселый свист.

      Прокатилась дурная слава,

      Что похабник я и скандалист.

      Ах! какая смешная потеря!

      Много в жизни смешных потерь.

      Стыдно мне, что я в Бога верил.

      Горько мне, что не верю теперь.

      Золотые, далекие дали!

      Все сжигает житейская мреть.

      И похабничал я и скандалил

      Для того, чтобы ярче гореть.

      Дар поэта – ласкать и карябать,

      Роковая на нем печать.

      Розу белую с черною жабой

      Я хотел на земле повенчать.

      Пусть не сладились, пусть не сбылись

      Эти помыслы розовых дней.

      Но коль черти в душе гнездились –

      Значит, ангелы жили в ней.

      Вот за это веселие мути,

      Отправляясь с ней в край иной,

      Я хочу при последней минуте

      Попросить тех, кто будет