Хрущевка княжны Соколовской. Полина Змееяд

пуза, на его старческой физиономии не наблюдалось, в груди все равно появлялось стойкое отвращение, когда он поздоровался.

      Наконец память неохотно сообщила, что это и есть тот самый Яринский. Константин Георгиевич, если быть точнее.

      Уже по соотношению очень дорогого костюма и простоватых манер я догадалась, что передо мной либо преуспевающий торговец, либо промышленник. Классическая история, что ли? У него деньги, у меня титул?

      – Не думал, что застану вас на концерте. Особенно после того, что случилось днем, – старик изображал сочувствие, но в его блеклых глазах с нависшими густыми бровями я видела алчные искры.

      – Слухи уже разлетелись, – процедила я, глядя на собеседника сверху вниз: несмотря на внушительные объемы живота, ростом он едва доходил мне до подбородка.

      – Неудивительно! У княжны Соколовской – и вдруг дар! – причитал мужчина так, будто у меня обнаружилась не магия, а смертельная болезнь. – Все дочери вашей семьи всегда славились чистотой крови, и тут – такое! Еще и не какой-нибудь талант к растениям или там к воде, а воздух!

      От причитаний Яринского становилось душно. И я уже сейчас, едва обменявшись с ним парой слов, начала понимать, почему у настоящей Маргариты этот человек вызывал сильное омерзение.

      – Да что вы причитаете? – холодно спросила я, прерывая его затянувшийся монолог. – Магия уже проявилась, ничего с этим не поделать.

      По-видимому, я была слишком резка: оскорбленный моим холодным тоном, старик сжал кулаки.

      – Правду говорят, что магия истончает женщинам нервы и они становятся злее, – прошипел он. – Но как бы вы ни бодрились, все равно прекрасно знаете, что мужа из благородных вам теперь не найти. А мне, в отличие от них, даже выгодно, чтобы мои дети унаследовали ваш дар… Я-то не из…

      – Нет, – еще жестче оборвала его я, осознав, что извиняться уже поздно. – И больше не приближайтесь ко мне с такими предложениями.

      Я отвернулась и, жестом позвав замерших чуть в отдалении девочек, двинулась в сторону палатки с едой.

      Вот, значит, в чем дело. Дети наследуют в первую очередь магию матери, и только если женщина не одарена – силы отца. И разумеется, тщеславные местные мужчины хотят, чтобы наследник их рода получил их дар, а не пришлой девицы. Надо бы поподробнее узнать, как тут вообще наследование магических сил работает. И как я получила свои? Какие были у отца? В общем, вопросов все больше.

      И первые ответы я намеревалась получить уже в ближайшее время.

      Расплачиваясь за угощение для сестер и для себя, я с прискорбием поняла, что денег осталось не так уж и много. Но судя по их наличию, в университете Марго все-таки платили зарплату. Я начала припоминать, что предыдущая владелица тела работала на кафедре обществоведческих наук – что бы ни значило это расплывчатое определение – но что именно делала, неясно.

      Еще какое-то время мы бесцельно бродили по площади. Девочки раскланивались со знакомыми, которых я если и вспоминала, что будто через мутную белую пелену. Да и не особенно меня