Сердолик без оправы. Айлин Даймонд

шериф заботливо прихорашивал любимой газонокосилкой.

      Аннабел, возвращаясь обратно в постель, мимоходом отвесила безучастному кожаному манекену высокий пинок, но финт не удался, лишь тапок совершил продолжительный кульбит и замер подошвой вверх в дальнем углу.

      Аннабел зарылась в одеяло, накрыла голову подушкой и предалась негромким причитаниям.

      Как будто двадцать лет исполняется каждый день.

      Сейчас казалось, что даже коробка пластмассовых цветных скрепок сошла бы за приличный подарок.

      Все-таки это лучше, чем ничего.

      Выплакавшись, Аннабел резко скинула подушку, сбросила на пол одеяло, живо соскочила с постели и, проскакав на одной ноге за тапком, срочно направилась в ванную, смывать непрошеные слезы.

      Вдруг Джоан Кловер заявится и узреет неприличную печаль наказанной дочурки?

      И праздник продолжится очередным разбирательством.

      А то, что мать наказала двадцатилетнюю Энни, как неразумное дитя, стало совершенно очевидно.

      Проводя привычный комплекс водных процедур, она пыталась понять, чем же могла разгневать грозного домашнего политика?

      Норма по рассылке писем перевыполнена.

      В доме наведена чистота.

      – Ч-ч-черт!

      Аннабел взглянула в туалетное зеркало и выдула из пенной зубной пасты белесый мятный пузырь.

      – Ч-ч-черт!

      Лишь одно событие тянуло на столь суровое наказание: неудачный визит Огдена Хакена.

      Правда, миновал целый месяц…

      Припомнилось лицо матери, узнавшей о произошедшем: сощуренные глаза, складки у губ.

      И холодное молчание, не сулившее ничего хорошего.

      – Ч-ч-черт!

      Аннабел запустила зубной щеткой в зеркало, и паста разлетелась по кафелю отчаянными брызгами.

      Полный мрак: остаться на двадцатилетие без единого подарка.

      Аннабел отрешенно присела на край ванны.

      – Это похлеще любого фильма ужасов!

      Аннабел всадила ногти в розоватый обмылок.

      – Может быть, и торжество отменяется?

      Аннабел метнула обмылок.

      – И никто, никто, никто не придет?..

      Аннабел попыталась всплакнуть, но все слезы остались в спальне на подушке.

      – И никто, никто, никто не поздравит…

      Если бы сейчас на крыльце возник Огден Хакен, то вряд ли ему удалось бы отделаться легким испугом…

      4

      Безответная любовь – наверное, самое обидное, что может быть на свете.

      А для мужчины в особенности.

      Хоть из штанов выпрыгивай, хоть звезды с неба доставай, хоть лезь в огонь и воду, хоть разорись на цветах и подарках, а все равно бесполезно.

      И никто не может понять, почему вполне приличный с виду, исключительно порядочный внутри соискатель зачисляется в разряд отверженных.

      Но неудача Огдена Хакена складывалась из целой массы независимых друг от друга причин.

      Заезжий рохля был самый невзрачный, самый нерешительный из тех, кто пытался приударить за дочкой Джоан Кловер.

      В