Хромоногая правда. Страшная история для взрослых детей. Борис Георгиев

как восемь тонн? Воды что ль не хватит? А, так её ж всю готовить надо, аквари… умистка говорила. Да-а, попадалово. Ну, ты понимаешь, брат… как тебя? Понимаешь, Илюха, я ж своим напел: зафигачу на всю комнату аквариум. Ну, попал я, лады. Восемь так восемь. Скока денег тебе?

      Я попробовал ему объяснить, что ни за какие деньги восемь тонн воды не станут висеть в воздухе, однако слова «несущая способность перекрытий» были для него пустым звуком, он решил, что я набиваю цену, и освирипел.

      – Чё ты мне яйца крутишь?! – шипел он. – Нельзя?! Вон Зяма говорит, можно. А он строитель. Чё ты за хрен с бугра?! Чё ты мне тут втираешь: «нельзя»?! Ну и чё, как ты инженер?! Я таких инженеров на пупке вертел. Мне аквари… с-сука, не выговоришь, тёлка та, которая по рыбам, сказала – сделает, а ты…

      Я попросил его позвать аквариумистку, которая взялась сотворить чудо. По звонку приехала Лидка. Скандал для неё закончилась относительно безболезненно только потому, что я влюбился по уши с первого взгляда и смог защитить. Когда разъярённый заказчик вопрошает: «Вы чё все, меня за дурака держите?!» – лучше смолчать, если врать не умеешь, но жена моя и молчать в таких случаях не считает возможным. Кончилось тем, что нас обоих он просто выгнал, надавил на Зяму – чтоб тот возвёл аквариум под собственную ответственность, а с рыбами решил разбираться сам. Зяме отвечать не пришлось, как-то вывернулся, до рыб дело всё равно не дошло, после первой попытки заполнить аквариум водой клиенту пришлось разбираться не с ними, а с жителями первых четырёх этажей разрушенного подъезда, и больше я про того клиента не слышал.

      Выходит, если бы Лидке не вздумалось превратить хобби в бизнес, никогда нам не встретиться, поэтому я – не сразу, а постепенно – поменял отношение к декоративной аквариумистике и теперь не считаю её совершенно бесполезным занятием.

      Пока размышлял над тем, какими чудом встретил Лидку, она привела меня к магазинчику. Был на старом месте, сохранился на диво – в том смысле, что как был остеклённым сараем, так им и остался, единственное улучшение, произведенное новыми хозяевами – место улыбчивого олимпийского мишки на входной двери занял кока-кольный Санта в санях, запряженных оленями. Рождественнский дед улыбался, олени скалили отбелённые зубы, а вот продавщица встретила нас в лучших традициях советской торговли:

      – Закрываемся, – мрачно сообщила она.

      – Без четверти, – возразил я, а Лидка побрела вдоль прилавка, знакомясь с товарным предложением. Нельзя сказать, чтоб не было выбора, но ассортимент специфический: в основном бухло и печенье.