История русского раскола старообрядчества. Константин Плотников

что в обществе распространилось мнение, что не дело мирян «чести книги»; сами мастера (учителя) говорили: «грех простым (мирянам) чести Апостол и Евангелие» и своих любознательных учеников отговаривали от чтения, говоря, что от чтения можно сойти с ума и впасть в ересь. Равным образом вполне естественно было свести всю сущность религии на одну внешнюю набожность, которая мало по малу превратилась в мертвообрядовое направление.

      В XVI в. это направление достигло крайней степени. В литературных произведениях того времени можно нередко встретить подробные правила относительно часов для молитвы, количества поклонов и молитв при чтении кафизм, качества пищи, вкушаемой в те или другие постные дни, и т. п. Внешней, механической молитве придавалось значение действительной молитвы, независимо от внутреннего расположения. Действенность молитвы нередко измеряли часами; поэтому говорили, что прийти к церковному богослужению после чтения Евангелия – тоже самое, что совсем не ходить в церковь. Многие думали, что для соблюдения поста достаточно только не вкушать мясных и рыбных блюд и т. п. Такое направление русского народа с особенною ясностью выразилось в постановлениях Стоглавого собора (Стоглаве): сугубая аллилуиа, двуперстие и небритие бороды и усов рассматриваются здесь, как догматы веры, и неприкосновенность их ограждена анафемой (гл. 31:40, 42).

      б) Мнение русских книжников о православии русских и греков

      Вместе с христианскою верою русские приняли от греков весь церковный чин и обряд и всю вообще церковно-обрядовую практику. Но в то время церковно-обрядовая практика у самих греков не установилась еще во всех частностях и подробностях, а продолжала развиваться и видоизменяться. Даже самый устав церковный переменился: вместо студийского, перешедшего и к нам, был введен потом иерусалимский. Отсюда естественно должны были явиться значительные перемены в церковной практике. Эти перемены, благодаря постоянным, живым сношениям с православным востоком и особенно митрополитам-грекам, переходили к нам и, сталкиваясь с нашими порядками, вызывали вопросы, недоумения и даже споры, так как при своем взгляде на значение церковных чинов и обрядов, наши предки никак не могли допустить их изменения, равным образом и того, чтобы один и тот же обряд мог существовать в различных формах. С особенною силою споры эти возгорелись, но поводу возглашения песни аллилуиа и церковных кругохождений при освящении храмов.

      Спор об аллилуии был поднят во Пскове. Слыша двоякое возглашение аллилуии и думая, что православно только одно которое либо, псковичи недоумевали, который из двух способов возглашения есть истинный и православный. За решением недоумения они обратились к московскому митрополиту Фотию. Тот, имея в виду практику современных греков, в послании от 12 августа 1419 г., приказал им троить аллилуию. После этого в Пскове и псковской области утвердился единообразный обычай троения аллилуии, но в других местах на ряду с ним продолжало