Мне нет прощения. INCOMING

и рисунками.

      – Всё как ты и планировал.

      – Я? Ну, тогда ладно. Вы же сами утверждали, что я гений сценарного дела! Ксил, – Гаретт обратился ко мне, – попробуй ты. Ведущий тестер же, как я понимаю, не сказал своего весомого слова?

      – Ведущий тестер сейчас временно самоустранился, – ехидно заметил Дирк, кивнув на мою руку.

      – Что это? – Гаретт впервые увидел мою забинтованную конечность. – Только не говори, что тебя укусила собака: вы только и можете, что дразнить собак. И правильно вас кусают. Так и надо!

      – Это не собака, – фыркнул Дирк. – Это женщина, – он с философским видом поднял указательный палец и скосился на меня поверх очков. – Притом, как я понимаю, самая что ни на есть любимая.

      – Женщина? – ужаснулся Гаретт, – довёл до белого каления! Так вам и надо! Заведут женщин и не уделяют достаточного внимания, не воспитывают, так сказать, духовно!

      Я стоял как школьник, неловко переступая с ноги на ногу:

      – Пора домой! – попытался перевести тему в другое русло.

      – Домой? – удивлённо спросил Гаретт, – уже? А, между прочим, – он подозрительно уставился на меня, – а как ты сегодня работал с такой рукой?

      – Как попало! – выручил меня Дирк.

      – Как следует, – поправил его я.

      – Всё понятно! – заключил Гаретт, – парни, не в службу, останьтесь и протестите. Ведь мы и так задерживаем выпуск. К тому же, – он многозначительно кивнул на мою перебинтованную конечность, – это тебе не помешает. Пойдём, – он потащил нас по коридору мимо вовсю собирающихся сотрудников. – Я покажу вам нечто, от чего у вас башню снесёт.

      Довольно скоро мы подошли к двери нового отдела: наша компания включала в себя всего 29 человек, в чье число были включены также и уборщики. Новый отдел изначально создавался для тестирования качества продукции и должен был располагаться так близко к разработчикам (что, само по себе было нам и не особо нужно), как только возможно. Однако, после долгих перестроек, процесс укомплектования перешёл в стадию застоя, что было подозрительно, учитывая, сколько денег уже было выделено и с успехом потрачено.

      Доступ разработчикам туда был заказан, что у нас поняли довольно просто: пора работать, а то отдел конкурентов (мы посчитали, что это он и есть) нас выселит и оставит без щедрых дотаций.

      Всё же смущало то, что этих самых «новых разрабов» не было ни видно, ни слышно. Царила абсолютная тишина, спокойствие и полное отсутствие творческого хаоса. Хотя какая-то работа там велась – мы в этом не сомневались, но вот сотрудники нового отдела были явно «не от мира сего».

      Поэтому, когда Гаретт нас повёл в «запретную область» все наши помыслы о доме мгновенно испарились. Затаив дыхание, мы вошли в узкий коридор, идеально чистый, медленно ведший вниз, чего мы никак не ожидали.

      Датчики движения, установленные на полу, включали и выключали свет по мере нашего прохождения вглубь. Метров через сто нас неприветливо встретила ещё одна дверь, своей массивностью выделяясь среди окружающего минимализма.

      – Мы пришли, – торжественно прошептал Гаретт. – Добро пожаловать в Капище Разума.

      – Капище? –