Финеас Финн. Энтони Троллоп

как я, и произнесла это вслух.

      – И что ты сделала?

      – Купила собачку. И та укусила тетю за пятку. Тогда я устыдилась и отдала собачку Мэри Риверс. Щенок был такой чудесный! Надеюсь, с ним передалось и проклятие: Мэри мне никогда не нравилась. Но нужно было отдать бедняжку кому-нибудь, а она подвернулась под руку. Я сказала ей, что Пак ведет родословную от Абадонны, а она и глазом не моргнула. Наверняка продала его, ведь Пак стоил двадцать гиней.

      – Значит, у Освальда тоже будет шанс – среди других фаворитов? – через какое-то время спросила леди Лора.

      – Никаких фаворитов нет, и я никому не обещаю шанса. Почему ты так хлопочешь за брата?

      – Потому что тревожусь. Потому что это его спасет. Потому что ты единственная женщина, которая ему дорога, и он любит тебя всем сердцем. И отец бы сразу помирился с ним, если б узнал, что вы помолвлены.

      – Лора, дорогая…

      – Что?

      – Ты не рассердишься, если скажу прямо?

      – Конечно, нет. После всего, что наговорила я, ты имеешь право на прямоту.

      – Сдается мне, что все резоны, которые ты назвала, – это резоны, почему ему нужна я, а не почему мне нужен он.

      – А разве его любовь к тебе – недостаточный резон?

      – Нет, – помолчав, произнесла Вайолет самым тихим шепотом. – Если бы я знала, что он не любит меня, это был бы резон за него не выходить. Любить же меня может десяток мужчин – не скажу, что любит…

      – Он – любит.

      – Но я не могу выйти за всех десятерых. Что до его спасения…

      – Ты знаешь, о чем я!

      – Не думаю, что спасать молодых людей – моя обязанность. Порой мне кажется, что спасать саму себя уже достаточно хлопотно. Поразительно, какую склонность я чувствую к тому, чтобы пойти по дурной дорожке.

      – Я совершенно уверена, что ты никогда не свернешь с хорошей.

      – Спасибо, душа моя. Я постараюсь, но совершенно уверена, что жокею, который будет мной править, потребуется твердая рука. А лорд Чилтерн…

      – Что ж, не умолкай. Что ты хочешь сказать?

      – У него не лучшая репутация. Он ведь не из тех, кому заботливые мамаши мечтают доверить дочерей, правда? Положим, я люблю кутил, а чопорный зануда, который допоздна сидит в парламенте и говорит только о церковных налогах и избирательном праве, для меня невыносим. Я предпочитаю мужчин, что ведут себя неподобающе и всякое такое. И я на их месте непременно делала бы все, чего делать не следует. Но, как видишь, я не мужчина, и мне приходится быть осмотрительной. Для женщины дурная дорожка всегда очень дурна. Мне по нраву мужчины безрассудные, но я знаю, что за них лучше не выходить.

      – Неужто войти к нам в семью, возглавить ее – это такая дурная дорожка?

      – Хочешь сказать, что стать леди Чилтерн сейчас и леди Брентфорд в будущем – это повышение для той, кто всю жизнь была Вайолет Эффингем?

      – Как ты жестока, Вайолет!

      – Подумать только – ты зовешь меня жестокой, Лора! Я была бы счастлива стать сестрой тебе, дочерью твоему отцу. И другом Чилтерну.