Shaky Bridge. Delhy

бы так всегда.

      Постоянно.

      Я бы жил.

      ***

      Хотя понимание жизни многими воспринимается по-разному, мне от чего-то казалось, что жизнь должна заключаться в комфортном пребывании на этой земле, ведь все мы здесь – гости, стучащие в множество дверей.

      Другой вопрос – кто нам отворит последнюю дверь, и что последует за этим. Очевидно (для меня), тема комфорта всегда оставалась крайне щепетильным вопросом. Конечно, если бы сейчас кто-то спросил, что я чувствую, пребывая в сожительстве с двумя зависимыми людьми, я бы ответил – умиротворение.

      Так странно, верно?

      Может, я был таким же?

      Хотел того же?

      Чего я вообще хотел?

      Наша встреча оказалась внезапным столкновением. Будь это любой другой день – проходя мимо них, я и виду бы не подал, ведь чем-то, чем они могли меня зацепить в толпе, – я не приметил.

      Это был самый обычный день моего выходного, когда мне предстояло уместить множество действий, побывать там и сям, и все же я каким-то чудом оказался в тот момент возле многоэтажки, в которой снимал квартиру. Лэсли учила Ее, как правильно парковаться. Я окинул их обеих взглядом, и первой мыслью, проносящейся в моей голове, был четкий призыв к действию сделать разворот в обратную сторону и уйти.

      Не знаю, почему.

      Но вот мы сидели с этой миловидной тощей брюнеткой на балконе в квартире Вонтона и курили четвертую сигарету по кругу, не оставляя в жалких квадратах даже сантиметра на свежий глоток воздуха. Мне порядком разъедало глаза, но, проморгавшись и смахнув пелену, я сделал очередную затяжку. Ночь близилась к своему логичному завершению, и вздох разочарования, исходящий от девушки, заставил меня отбросить мысли на задний план.

      – Что? – вскинув брови, спросил я. Она склонила голову набок, ища глазами ответ где-то внизу, за ободранным старым ковриком Вонтона, усыпанным нашим пеплом, что уворачивался от пепельницы всякий раз, когда мы сбивали его с сигареты. Мои глаза остановились на ее обкусанным потрескавшихся губах. Наконец, придя к какому-то выводу в своей голове, ее губы зашевелились в тихом ответе:

      – Вонтон хочет взять еще партию, и я подумала, что мы можем сейчас взять то, что осталось, чтоб в следующий раз не срываться и ехать обратно.

      Меня еще держало. Я понимал это, видя, как стены вокруг Лэсли дышат. И знаете что делать никогда не стоит в подобных ситуациях? Говорить обдолбанному то, что говорила она.

      Я прикинул, сколько в заначке имеется денег, с грустью отмечая, что их недостаточно много, чтоб излишне шикануть. Но тихая подсказка внутреннего голоса, моей жадности или чего-то там еще (решите сами), говорила мне о том, что впереди предстоит тяжелая неделя, а вместе с тем и неплохая зарплата. Все это буквально вынудило ответить ей:

      – Без проблем, сколько?

      Услышав следом за ценой очередное " не переживай, Тим вернет тебе половину", я мысленно возвел глаза к потолку, ведь это всегда заканчивалось по одному и тому же сценарию. Он не вернет. Но даже раздражение так не торкало меня, как полное умиротворение, что металось от клетки